style="font-size:15px;"> – И сколько же ты баксов готова мне отвалить?
Вера потемнела лицом и одними губами ответила:
– У меня нет баксов… и вообще… даже рублей нет… Ну… может, полтинник наскребу, не больше.
– А как насчет евро? – опять спросил Булатов.
Бедная Вера смогла только отрицательно качнуть головой. Тогда Илья опять хлопнул ее по плечу, сам от этого очередного хлопка смутился и сказал:
– Знаешь что, Вера Филимонова! Не все в этом мире измеряется деньгами! Между прочим, я видел, что этот ваш красавчик Алик Рогачев в группу твоих ненавистников тоже вступил…
– И что?
– А то, что надо дать ему за это по мозгам!
– А ты у нас, значит… – Вера вдруг горько рассмеялась. – Защитник всех обиженных и оскорбленных?
– Вообще-то никогда им не был! Но эта группа мне очень не понравилась! Очень! В общем, иди домой, Верка, присылай мне фотки и жди! Мы еще поборемся с этими гадами!
Глава 3
Пакт о ненападении
Алик Рогачев тупо смотрел на страницу сайта «Лучшие друзья». Группа «Мы ненавидим Веру Филимонову!» разворачивала свою деятельность все шире и шире. В обсуждениях появилась тема «Наше творчество», куда члены группы помещали всякие двусмысленные стишки, касающиеся Веры. В новостях был объявлен конкурс на лучший аватар, который требовал любую Верину фотографию обезобразить как можно круче, но чтобы Филимонова при этом оставалась узнаваемой! Даже среди музыкальных записей появились отвратительные кричалки, автором которых был незнакомый Алику парень под ником Арарат. Какое дело было этому Арарату до Веры, Рогачев никак не мог понять. Какое дело было до нее всем остальным уже ста пятидесяти четырем членам группы? По-настоящему эта группа нужна была одной лишь Ольге Первухиной. Даже Маринке Карпенко, которая значилась модератором, не очень.
Вспомнив об Ольге, Алик скривился так, будто кусок ветчины, который он как-то вдруг разом стянул зубами с бутерброда, здорово протух. Он выплюнул розовое мясо прямо на тетрадь по алгебре и задумался.
Ольга Первухина была ничего себе девчонкой: стройной, длинноногой, кареглазой. В прошлом году он даже подумывал о том, не приударить ли ему за ней. Ольга, казалось, это чувствовала и явно поощряла его особо теплыми взглядами. А в этом году ему, Алику, вдруг понравилась Вера Филимонова. Как только он увидел на линейке, посвященной Первому сентября, Верины дымчато-светлые волосы, так сразу и влюбился. Еще не в саму Веру. В волосы: густые и до того тяжелые, что ветер с трудом мог отделить от общей их массы лишь самые тонкие прядки. А потом Филимонова повернулась, и он окончательно пропал. У Веры откуда-то вдруг взялись чудные, чуть припухшие, прозрачно-розовые губы. Их сразу захотелось поцеловать. Вообще-то он, Алик Рогачев, еще никогда в жизни ничьих губ не целовал. Но ни о чьих других уже и думать не мог. Только о Вериных. Да что там губы! Она нравилась ему вся! На ней здорово сидел школьный черный пиджак. А воротничок белой блузки будто дополнительно освещал нежное лицо. В школу Вера
