скорее всего, для видаэтой улице, всем прохожим
раздаёт —
бесплатно —
обиды.
Беспокойство
Беспокойство
укрытого снегом сада.
Беспокойство птиц,
что с ветки на ветку
перелетают:
снегирей,
фонарями
светящими
в синий,
по-пластунски
ползущий
полдень.
Беспокойство
зимы торопливой,
обрисовавшей
границы
всех явлений,
то есть природы
здешней,
где указаны знаки
чувств проходящих,
где закрыты проезды
шлагбаумом
цвета —
зелёного с красным,
явственно
не по сезону.
Переливаясь,
передаётся
бодрящая зябкость.
От неё отогреться
сил не хватит,
пожалуй.
Чиркнуть спичкой
и подпалить бумагу —
даже этому
простейшему делу
необходима,
оказывается,
сноровка.
И пускай огонёчек
взовьётся
легко и резво.
Скрючится пусть
листочек папирный.
От записочки
многострочной
только пепла
останется горка…
Пропадёт навсегда
блокнота
дневниковая
спешная запись,
от чужого
погляда
навечно
и надёжно
она спасётся.
Беспокойство
наше с Тобою —
до болезного
вольно.
Что пытаться
впустую —
не втиснуть
в привычные
рамки:
знать не знаешь,
чего ожидать
нам
в
ближнем,
в дальнейшем —
грозной стужи
или
скорого
потепленья.
Напиши!
Ты напиши мне всё-таки куда-то
На адрес незаученный один.
Туда, где не находят адресата
Без никому неведомых причин.
Из нынешнего дня в иные годы.
Сомнения тревожные гони!
Здесь небо одиночества. Но звёзды,
Как будто путеводные огни.
Надежду неприметную оставь мне.
И ни за что отныне не вини.
Пускай пошире распахнутся ставни
И впустят только солнечные дни!
А коль ненастье… что же,
За горою исчезнет тучей грозною оно.
Ты появись – и я тебе открою
Все тайны, что поведать суждено.
Пускай ещё шумкие стонут ветры,
Но их быванью скоро выйдет срок.
И вскроются ничейные конверты,
Любовь прочтётся в них не между строк.
Ты напиши мне всё-таки когда-то
И отпусти письмо в далёкий путь.
Оно,
