затем лицо исказилось в ужасе. Пистолет дернулся в его руке, осечка, еще одна, еще… Теоганель побледнел.
– Теоганель, – произнес Михаил, – ты в самом деле опустился…
Теоганель, уже смертельно бледный, отпрыгнул, как от огня, прижался спиной к старинному книжному шкафу, пистолет все еще держит перед собой на вытянутых руках, но понял наконец и в горестном жесте беспомощности опустил стволом вниз.
– Ты… тот самый…
Михаил сказал без особого интереса:
– Кто? Меня кем только не называли с обеих сторон. Все еще не узнал?…
– Трудно поверить, – прошептал Теоганель, – что за мной явился сильнейший из архангелов, сам верховный стратиг небесного воинства…
– Вообще-то я не за тобой, ничтожество, – сказал Михаил безжалостно. – Но и ты пойдешь на суд.
Теоганель вскричал:
– Михаил! Какое же это нарушение? Вспомни, однажды Творец сам разрешил ангелам спуститься на землю и пожить среди людей, чтобы лучше узнать его творение… Двести ангелов сошли с бунтующим Азазелем на гору Хермон! И жили там, брали в жены земных женщин…
Михаил произнес холодно:
– А чем закончилось? Наплодили таких чудовищ, что Творец вынужден был смыть все это непотребие всемирным потопом!
Теоганель сказал торопливо:
– Но были сделаны выводы, Михаил!.. Мы уже давно здесь, а где ты видишь чудовищ?
Михаил дернулся, словно попал под удар Божьего Гнева.
– Мы?
Теоганель поспешно выставил перед собой руки:
– Это в переносном, переносном! Я говорю вообще, мы же присутствуем в этом мире, хоть и не присутствуем!.. И если кто-то еще такой отыщется, в чем сильно сомневаюсь, то никто ни с кем не сговаривался!.. Мы же знаем, такое рано или поздно привлечет внимание твое или всеслышащего Хокмы!
Михаил покачал головой.
– Что-то мне кажется, – произнес он нещадно, – ты не оговорился.
– Михаил! – воскликнул Теоганель. – Клянусь… но если не веришь, я весь перед тобой раскроюсь…
Михаил отмахнулся.
– Верю-верю, не знаешь. Вернее, вижу. Что ж, возвращаю тебя обратно. А там решат, как тебя наказать за такой тягчайший проступок.
Он протянул руку.
– Во имя Творца…
Вспыхнул чистейший свет первого дня творения, Теоганель инстинктивно вскинул голову, словно там откроется портал, но свет исчез, как и сам Теоганель.
Михаил поморщился. Теоганель слишком долго жил здесь, Брия не выше, как думают люди, не ниже и не где-то еще в стороне или в параллельности. Этот мир здесь, Асия в нем, как сама Брия в Иецире, а тот в Ацилуте, но только из Ацилута видно все четыре мира, как из Брии видно только Асию, а в Асии никого не видят, кроме себя.
Он вздохнул, почти без усилия возник на сиденье автомобиля, вздрогнул. Азазеля нет, хотя тот самым искренним тоном заверял, что будет ждать его здесь.
Пока лихорадочно раздумывал, что
