или ты действительно хочешь меня обидеть, православный брат? – прищурился Аэрба.
– Это была шутка.
– Я так и подумал!
Капитана Уэрбо Аэрбу можно было охарактеризовать одним-единственным словом: огроменный. Высокий, едва ли не семи футов, но при этом не стройный и элегантный, как Сантьяга, а мощный, широкий, излучающий силу и напор, Аэрба походил на великана, а если учесть шумную манеру поведения, то на необузданного великана. Капитан громко говорил, громко смеялся, не умел не привлекать к себе внимание окружающих и любил повторять, что «Жить надо, как в последний раз!», добавляя: «Тем более, что это соответствует истине».
В Тайном Городе Аэрба представлялся Евстафием Дроздбежковским, сербом по происхождению и образу мыслей, к месту и не к месту используя обращение «православный брат», однако и наемники, и Сантьяга знали, что к балканской стране здоровяк не имеет никакого отношения. Липовые документы ему соорудили в Ордене в благодарность за услугу, оказанную в теплых южных морях, а кем Уэрбо был на самом деле, догадывался, судя по всему, один лишь Сантьяга.
– Ну и как проходит ожидание? – кисло осведомился нагулявшийся по полю Артем. – Получается?
– Пока все идет хорошо, – усмехнулся Кортес. – Воды?
– Спасибо.
Наемник взял протянутую бутылку и сделал пару больших глотков.
– Слышали, что творится в Зеленом Доме? – перескочил на новую тему Аэрба. – Ужас, да?
– Ага, – кивнул Кортес. – Никогда не было, и вот опять.
– Хочешь сказать, что не удивился происходящему? – спросил капитан.
– Хочу сказать, что это не первый дворцовый переворот в истории Великих Домов и конкретно в истории Великого Дома Людь.
– Ну, на нашей памяти первый.
– Поживешь чуть дольше, будет и второй.
– Уверен?
– Наверняка.
– Ты меня успокоил, – рассмеялся серб. – А то я стал задумываться: стоило мне появиться в Тайном Городе, как все здесь пошло кувырком. Надеюсь, православные братья, вы ни в чем меня не обвиняете?
– А кто тебя обвиняет? – насторожился Кортес.
– Я просто так спросил, на всякий случай. Люди ведь разные бывают. Будь вы более мнительными или суеверными, то могли бы подумать, что я приношу несчастья.
– Во-во, – поддержал капитана Артем. – Тебе тоже постоянно говорят: «Молчи, а то накаркаешь»?
– Ты приносишь несчастья? – заинтересовался Кортес.
– Только тем, кто меня не любит, – сразу же уточнил Аэрба. – И не я приношу несчастья, а на моих недругов падает их отраженная ненависть. Тут я выступаю как зеркало: отражаю агрессию, оставаясь духовно чистым и спокойным… Что вы знаете о душевной чистоте, православные братья?
– Немного, – не стал врать Артем.
– Это плохо, – строго заметил серб. Но углубляться в тему не стал и продолжил: – Ну, а тем, кто не любит меня не из обиды и возникшей на ее почве ненависти, а просто
