нелегко. Она все еще относила себя к удалым компаниям, шокирующим благопристойную публику гремящими радиолами: девочки в свитерах и носочках, мальчики в джинсах и тоже в кашемировых свитерах…
– Возьми купальник, – сказал Рэгл.
– Ладно, – кивнула Джуни, – на часок можно, но потом мне надо вернуться… А Марго не видела, что ты зашел сюда? – Она уже поняла, что потрепаться Марго любит.
– Нет. – Рэгл покачал головой. – Она занята своей глажкой. И ничего вокруг не замечает.
Джуни выключила стиральную машину, взяла пляжные вещи, и вскоре они с Рэглом уже ехали по городу в сторону парка.
Рядом с Рэглом было спокойно. Джуни всегда привлекали большие и крепкие мужчины, особенно те, что постарше. Рэгл идеально соответствовал ее запросам. Не говоря уж о его жизненном опыте: участие в боевых действиях на Тихом океане, общенациональная известность благодаря газетному конкурсу! Ей нравилось его резкое, суровое, иссеченное глубокими морщинами лицо настоящего мужчины, без признаков второго подбородка или одутловатости. Волосы Рэгл никогда не расчесывал, они лежали выгоревшей светлой копной. Причесывающиеся мужчины казались Джуни изнеженными маменькиными сынками. Билл, например, каждое утро полчаса укладывал волосы. Сейчас, слава богу, он подстригся и стал меньше времени тратить на туалет. Ей было противно прикасаться к стриженым волосам – все равно что трогать зубную щетку. К тому же Билл просто создан был для своего узкого пиджака, казалось, у него напрочь отсутствовали плечи. Единственный вид спорта, которым когда-либо занимался Билл, был теннис, от чего Джуни просто тошнило. Мужчина в шортиках, носочках и теннисных тапочках! Студенту колледжа это еще простительно. Билл действительно учился в колледже, когда они познакомились.
– Тебе не бывает одиноко? – спросила она Рэгла.
– А?
– Ты ведь не женат. – Большинство ее одноклассников были уже женаты, все, кроме самых неисправимых. – Я понимаю, здорово жить с сестрой и зятем, но разве тебе не хочется иметь собственный дом и жену?
Джуни сделала ударение на слове «жена». Подумав, Рэгл сказал:
– Рано или поздно так оно все и будет. Проблема в том, что я лодырь.
– Лодырь, – повторила она, подумав о деньгах, которые он заработал на конкурсе. Один бог знает, сколько там уже набежало.
– Я вообще не люблю постоянства, – объяснил Рэгл. – Наверное, я стал кочевником на войне. Да и раньше наша семья то и дело переезжала. Отец с матерью разошлись. Так что у меня глубоко личное неприятие стабильности… Просто боюсь оказаться ограниченным домом, семьей и детишками. Шлепанцы и трубка.
– Ну и что?
– Я ведь уже прошел через все это. Когда был женат.
– О! – заинтересованно воскликнула Джуни. – И когда же это было?
– Сто лет назад, – сказал Рэгл. – Еще до войны. Мне едва исполнилось тогда двадцать. Познакомился с девушкой, секретаршей из фирмы по перевозкам. Родители – поляки. Очень красивая, живая и сообразительная. Только вот слишком много у нее
