покраснел. Видок у меня был весьма нереспектабельный.
– Маргоша, на орудии убийства твои отпечатки пальцев, и больше не чьи, ты понимаешь что это значит?
От удивления мои глаза полезли на лоб, а нижняя челюсть отвисла.
– Каком еще орудии?
– Бронзовый кубок. Ты брала его в руки в ту ночь?
Мать честная, так вот в чем тут дело, а я то голову ломаю!
– Брала, – честно призналась я, – но в нем оказался паук и я его выкинула.
– Кого?
– Паука, разумеется… вместе с бокалом.
– Куда ты его выкинула, девочка?
– В окно, куда же еще?
– Допустим, ну а куда делись твои туфли?
– Какие еще туфли, – не сразу сообразила я, но потом вспомнила о своей любимой паре беспощадно сброшенной с моста, – а, туфли! А ты откуда про них знаешь?
– Пока ты знакомилась с прелестями тюремного быта я позволил себе и оперуполномоченному Костенко посетить твое жилище. Поверь мне – это было гораздо лучше для тебя, нежели если бы обыск проводился без меня. А так хоть квартира уцелела. Я боялся, что ты могла сменить замок, но мне повезло. Кот был против, и даже пытался нам угрожать, но я с ним поговорил и он, кажется, понял… Так и где твои «лабутены»?
– Я их с моста скинула, – я старалась не смотреть в его сторону, – они были испорчены, а тут Рыжик, и таксист этот живодер какой – то… В общем, их нету.
– О, господи, – только и смог пробормотать «папочка» и взявшись руками за голову принялся растирать себе виски.
– Ну а туфли – то мои тут при чем? – не выдержала я после нескольких тщетных попыток сопоставить их с убийством, – они то в чем провинились?
– Дело в том, дорогая, – он посмотрел на меня словно на смертельно больного человека, – что место, где Пахомова ударили по голове сплошь истыкано каблуками женских туфель. Следователи уже взяли образцы со всех женских башмаков прибывавших в усадьбе в ту ночь, кроме твоих разумеется… и ни одни не подошли.
– Мои бы тоже не подошли, – смело резюмировала я и с вызовом посмотрела в глаза отчима, – в них нельзя было перемещаться по местности. У них каблук отвалился… или у ней? В общем, я сломала каблук когда поднималась вверх по лестнице, это Катька видела и думаю она сможет подтвердить.
– И тем не менее ты не можешь этого доказать. Марго, мне стоило неимоверных усилий вытащить тебя под подписку о невыезде, но я пообещал, что буду лично отвечать за тебя, головой так сказать. Времени для того, чтобы найти убийцу у нас крайне мало, а у следствия уже есть все основания назначить на эту роль тебя…
– Но я не убивала!
– … Верю, потому и хочу тебя вытащить из этого дерьма. Так что давай, Рита, все сначала и без утайки.
Петру Семеновичу удалось меня убедить, и я начала повествование с того самого момента когда Катька напомнила мне о торжестве. Рассказала я и о ночном визите Эдуарда Васильевича, не умолчала
