как служил под знаменами Герцога Чемберленского, в том смысле, что вспомнил бы молодость, как бабушка мыла его после первого похищения трехсот рублей из пятого тома Кой-Кого, и уже тогда констатировала:
– Тоже – писателем будешь, – ибо, не умея читать уже ворует не только книги, но что самое главное:
– Умеет воровать мыс-с-ли-и!
Так как априори известно:
– Сам Человек не может додуматься ни до чего.
Дима настолько увлекся Аллой, что приехал на ее Ленд Ровере сам.
Так бывает? – Вот, пажалста:
– Я люблю купаться ночью.
– Я тоже.
– Это Чистые Пруды?
– Сначала мы пройдем очищение на Патриарших.
– Это Патриаршие? – удивилась Алла, и вошла в воду больше чем по колено.
Она обернулась и сказала:
– У меня такое непреодолимое чувство, что ты Том Кр, а я подставная телка.
Да? Тебе тоже так кажется?
– Нет, я думаю, ты настоящая принцесса.
– Неужели я похожа на принцессу?
– Сейчас мы это проверим, – сказал Дима, и тоже поплыл.
– Это не страшно? – спросила Алла. – Ночь, луна, под ногами нет земли.
– Даже если и так, теперь бояться поздно.
– Почему? – спросила Алла. И добавила: – Ты меня съешь?
– Да, – просто ответил Дима, и добавил: – Но только наполовину.
– Вторую половину куда?
– Побудешь пока…
– С тобой? – и тут она обернулась, чтобы увидеть огни горящего города. И ей показалось, что город действительно горит.
– Вот, я тебе говорил, что не надо оборачиваться?
– Не-нет-т? – жалобно мяукнула леди.
– Ну, теперь уже всё равно поздно.
– Да? Что поздно?
– Ловить мышей. – И он открыл такую пасть, что в нее можно было:
– Уместиться во весь рост.
И она залезла туда, как кролик в удава:
– Без дальнейшего принуждения.
И так бы ее никто и не вспомнил, кроме меня, но Плинтус после продолжительного размышления решил:
– Ценные вещи должны оставаться в семье. – И цапнул Диму за рукав:
– Вээ из май вайф?
– Я бин не понимайт твоего русского.
– Я между прочим, лауреат, хотя и бывший, если бывают бывшие лауреаты, – поэтому:
– Отвеча-а-а-ть-ь!
– Что ты орешь, как будто побираешься на площади? – спросил Дима, остановившись, подожди немного, щас дам, – и скрылся за дверью туалетума.
И пока он отвернулся на приветствие Тети тоже проследовавшей в параллельный туалет зачем-то, что, мол:
– Я тебе этого никогда не прощу, – даже успел немного задуматься:
– Если не найду ту, может согласиться на ухаживания
