молча расположились перед компьютером. Не спрашивая, Митя открыл письмо.
«Кто Вы? Почему я помню Ваше имя?»
– Что вы думаете по этому поводу? Мне нужно вас поздравлять? Нашёлся ваш пропавший муж?
Эмилия Карловна рассматривает свой маникюр. Надо бы подправить. Это Тусина работа, в субботу пусть займётся.
Они никак не могли начать откровенный разговор. Каждый чувствовал неловкость, двусмысленность ситуации.
Эмилия со свойственной ей прямотой приступила первой к разоблачению магии:
– Знаешь… Кому и что от меня надо? Разве у меня есть враги? Для чего этот жестокий розыгрыш? Мне надо чего-то опасаться? Что ты хочешь от меня услышать? Предупреждаю, я НЕ ВЕРЮ!
Митя молчит. Эмилия продолжает рассуждать на темы: «Кому это выгодно, кто может желать ей плохого, стыдно смеяться над бедной девушкой, ну, ладно, бабушкой, что с неё взять…»
На этой мысли Митя оживился:
– Ну-ка, ну-ка, а не обсудить ли хорошенько эту тему. Если верить нашему другу Лохматому, как только вы бросите относить деньги лошадям, через месяц станете миллионершей.
Митрофан резко встал, чем остановил всё расширяющийся поток эмилиевых возмущений:
– Итак, попробуем подойти к проблеме вроде бы научно, записываю, первое – мы оба не верим в подлинность этого письма. Кого из нашего, вернее, вашего окружения, помимо меня, вы готовы считать непричастным? Я спрашиваю для того, чтобы получить в нашу команду Пинкертонов ещё хотя бы одного союзника. Вдвоём нам не справиться. Ваше слово, Эмилия Карловна!
– Негр.
– Согласен. Можете не предлагать больше никого. Группу будем расширять только при единогласном голосовании всей команды после тщательного обсуждения.
Предлагаю идти таким путём, постепенно убирая все кандидатуры, пока не упрёмся в одну-единственную, которую и припрём к стене.
– И что тогда?
– It depends, смотря кто окажется этим единственным. Я вызываю Кронгауза, сейчас, срочно. Сначала позвоню к нему домой, слегка введу в курс проблемы его супругу. Мне она доверяет. Кстати, окажем Негру большую услугу. Он где-нибудь завис в покере, надо его выдернуть, он с радостью соскочит, если непёрка, а у него она висит перманентно, – Митя уже набирает телефон квартиры Кронгаузов.
– Господи, Митроша, как ты выражаешься! Уши вянут.
– Вы, профессор, себя бы послушали, особенно на ипподроме во время заездов, – Митя продолжает разговор:
– …Он очень нужен, …да …к Эмилии Карловне. Ну какие карты! Он тебе потом расскажет всё подробно, ты тоже сможешь кое-чем помочь. На службе?… Хорошо, имей в виду, он придёт очень поздно, может быть, даже будет уже рано. Ничего, у него завтра библиотечный день, отоспится и пойдёт свой клей варить. Я тебя целую, спасибо, привет от Эмилии Карловны…
Митя тут же набирает другой номер, Эмилия ворчит:
– Насчёт привета ты погорячился, его жена меня терпеть не может.
