не надо, – заметил Тёмка, пытаясь унять дрожь в руках, что возникла от непривычных усилий. – Куда такую махину!..
Добытчик презрительно посмотрел на мальчика и сплюнул сквозь зубы.
– Ты, я погляжу, вообще не рыбак. «Куда такую»! Разве удержишься, когда такое счастье в руки прёт!
Рыбина снова вильнула хвостом и свободным глазом посмотрела на Тёмку, как ему показалось, свысока.
– А чего в реке не ловишь?
– Вот и видно, что ты не рыбак, – с достоинством отозвался мальчишка. – «В реке». В реке любой дурак поймает. А потом: из реки мы бы её не вытащили. Ушла бы. Да, чего доброго, и нас с собой утащила. «В реке-е»! Не доросли мы с тобой ещё, в реке-то ловить. Читал я, как одного старика рыба чуть-чуть в речку не утащила. Во дела!
– Не в речку, а в море! Я тоже читал.
– В речку, в море… Не всё равно?
Тёмке показалось, что наступил самый момент, чтобы задать торчавший в нём колом вопрос.
– Слу-ушай, – осторожно проговорил он. – Можно у тебя спросить? Я тут видел…
Он осёкся, опасаясь быть осмеянным.
– Ну? И чего ты там такое видел?
– Видел… Как будто у козы… Там…
– И чего у неё там? Баян, что ли?
– Подковы! – набравшись храбрости, выпалил он.
– Да не тяни ты кота за хвост! Чего спросить-то хотел?
– Вот и хотел спросить: зачем они.
– Что значит «зачем». Копыта же.
Абак пожал плечами и отодвинулся, всем видом выражая нежелание тратить время на собеседника, задающего какие-то совсем уж глупые вопросы.
На поляне выросла фигура человека родительского возраста, без пиджака и в одном сапоге. Волосы его крашеными пиками торчали в разные стороны, а нос наподобие клоунского – до того красный и круглый, что так и хотелось дёрнуть за него, чтобы проверить, настоящий ли.
– Здорово, ребятня! – приветствовал он мальчиков голосом, напоминающим радиопомехи. И, обернувшись персонально к Тёмке, прибавил:
– Жух Абакович.
– Артём, – представился Тёмка, поднимаясь на ноги. – Абакович – это ваша фамилия или отчество?
– Абакович – это моё сынчество, – ответил дядька и шмыгнул носом, отчего тот подпрыгнул до узкого бородавчатого лба.
– А что такое «сынчество»?
– Это то же, что ваше «отчество», только гораздо лучше. С ним никто никогда не сможет забыть о сыне. Верно, сынок? – он потрепал Абака по щеке, попутно стряхнув с неё несколько мелких травинок.
– А… Наоборот? – вслух задумался Тёмка. Он вдруг вспомнил о своём отце, которого никогда не видел, но от мамы знал, что он где-то есть. Дома он часто ломал голову, пытаясь сообразить, почему этот отец, если он и вправду где-то есть, никогда о нём не вспоминает. И вот наконец нашлась разгадка. Оказывается, потому, что у него нет сынчества! И теперь уже скорее всего никогда не будет.
Тёмке стало грустно, но тут
