словно эти двое знали какой-то секрет и вели беседу на основании этого знания. Потом Лукашевича осенило: «Да он же нас просто-напросто проверяет! Проверяет, насколько наши взгляды соответствуют его собственным… И мы… Кажется, мы выдержали проверку!»
По крайней мере, друг Костя выглядел вполне удовлетворённым.
– Что же касается вашей просьбы… – Маканин выдержал длинную паузу, в течение которой извлёк из стола сигару в золотистом футляре, вытащил её, с помощью специальной машинки обрезал кончики. – Что касается вашей просьбы, то сейчас, немедленно, я вряд ли чем-нибудь смогу вам помочь.
– Мы и не ждём немедленного ответа, – вставил словечко вежливый Громов. – Но настаиваем на том, чтобы этот вопрос был решён в самое ближайшее время.
– Я это понял, – сказал Маканин; он повозился с зажигалкой, раскуривая свою чудовищную сигару. – И мы решим его в самое ближайшее время. Однако вы должны помнить, что сейчас не только вам тяжело. Обвал рубля, приостановка банковских операций, ажиотаж на биржах ударили не только по нашим финансовым воротилам, но и по малоимущим слоям. Ситуация крайне сложная, администрация завалена просьбами, воззваниями, обращениями. Ваша проблема – лишь ещё одна в ряду многих. И не самая первоочерёдная.
– Но вы не должны забывать, что мы представляем боевую часть. Если у нас начнётся голод, я как командир части не могу гарантировать соблюдения воинской дисциплины, – Громов не давал себя ни запутать, ни разжалобить.
Маканин пыхнул сигарой.
– Да, – сказал он. – Голодная боевая часть – это не только ваша проблема. Это и наша проблема. Однако чтобы принять решение, администрация должна сначала убедиться в серьёзности вашего положения.
– Инспекция? – вскинулся Громов.
– Если это возможно…
– Возможно. И мы будем рады принять комиссию. Единственное ограничение – это допуск. Наша часть – это режимный объект.
Маканин покивал:
– Разумеется, все те, кто войдёт в комиссию, будут иметь соответствующий допуск.
– Тогда я не вижу никаких препятствий для проведения инспекции, – сказал Громов. – Когда вас ждать?
– Думаю, мы навестим вас… – советник полистал настольный календарь, – в пятницу. То есть через три дня. Устроит?
– Вполне.
Маканин вдруг улыбнулся:
– И не вздумайте газоны красить. Наводить «потёмкинскую деревню» не в ваших интересах.
– А у нас нет газонов, – с такой же широкой улыбкой отвечал ему Громов. – Только камень и мох.
На этом они закончили беседу и распрощались с советником Маканиным. Выходя из здания администрации и спускаясь уже по парадной лестнице, Лукашевич наконец-то собрался спросить у Громова:
– Ну и как ты считаешь, Костя, поможет он нам?
– Мне кажется, он ещё не решил…
– В каком
