был услышать крики!
Мама отвела взгляд в сторону, и я тоже посмотрела на старца, перед которым распахнулась сверкающая фиолетовая пентаграмма, но сверху лучи не выходили, значит, приборы лежат снизу. Надеюсь, кто-нибудь из соседей уже давно вызвал полицию, я даже не говорю о том, чтобы кто-то прибежал на помощь. Это нереально в нашем веке. Сейчас нет рыцарей без страха и упрека, поэтому надежда только на чутких домохозяек, способных дозвониться до сотрудников правоохранительных органов.
– Пожалуйста, оставьте дочь. Я пойду с вами добровольно, оставьте ее тут. Я не желаю для нее такой жизни… жизни с ним… Прошу! – крикнула моя мама, когда старец отошел в сторону, открывая вид на светящуюся пентаграмму.
– Прости, Еванжелика, но на этот раз у тебя даже нет права высказывать свое мнение. Ему нужна не ты, а наследница.
Наследница? То есть меня хотят отправить к отцу? И ему было бы на меня наплевать, если бы не понадобился кто-то, кто способен ухаживать за ним в старости? Вот козлина! На протяжении всей моей жизни я ему была не нужна, а тут… Да еще и с мамой хотят разлучить!
– Я никуда с вами не пойду! – крикнула я, посмотрев на маму. По ее щекам текли слезы.
– Прошу прощения, ваше высочество, но вашего мнения тут никто не спрашивает.
Он еще и ехидничать вздумал? Принцессой называет?
– Прости меня, Леоника, прости, если сможешь, – прошептала мама. В ее взгляде появился металл, который способен ранить без ножа. – Только ничего не бойся, львенок, ничего. Я найду способ, чтобы вернуться к тебе. Я единственная, кто сможет тебя защитить. Доверься мне.
– О чем ты говоришь? Куда возвращаться? – Расширенными глазами я смотрела на родительницу, которая не сдалась, но решила отступить, видя, что битву она проиграла.
– В лучший мир, – соизволил ответить старец на вопрос, о котором я уже успела забыть.
Я открыла рот, чтобы еще что-то спросить у мамы, но меня толкнули в спину, ближе к пентаграмме, под которой разверзлось темно-красное небо. Моргнула. Это иллюзия? Наверняка! Сейчас люди на асфальте и не такое нарисовать могут.
– Дождись меня, Лео! – Я скорее прочитала по губам, чем услышала, что говорит родительница, после чего похититель, продолжая прижимать меня к себе, прыгнул на пентаграмму.
Я закрыла глаза, ощущая падение. Распахнув веки, закричала, видя вокруг только облака и красные всполохи заката. Перспектива разбиться о землю определенно хуже, чем ободрать колени об асфальт. Мужчина, до этого державший меня, отпустил свою ношу, поэтому теперь мое падение можно было назвать еще и в прямом смысле свободным. Сердцебиение ускорилось, я почувствовала тремор мышц, странную эйфорию и боль в горле от натуги. Так сильно я не кричала никогда в жизни. Тело ловило непривычные для него ощущения.
Я лечу! Логичнее было бы сказать – падаю, но это ведь несущественные детали, правда? Дальше творились еще большие чудеса. Прямо надо мной небо разразилось молнией, и оттуда вылетел огромный
