на губах Арлетты витала мечтательная улыбка.
– Так что там еще с этим фруктом? – напомнила я свой вопрос.
– Даже крохотный кусочек позволяет окунуться в мир самых смелых своих фантазий, – наконец-то вернувшись в реальность, отозвалась женщина. – Ощущения так реальны… Это феерично!
Хм, выходит это какой-то наркотик?
– И что, кто угодно может его купить? – спросила я, памятуя о том, что вещества, растения и прочие продукты с подобным действием вообще-то запрещены к распространению на Каленийском материке.
– Что вы! – воззрилась на меня Арлетта. – Он же безумно дорог и редок. Их добывают под заказ.
– Как же так вышло, что ты его попробовать смогла?
– Миор Шелд регулярно заказывал гулаки, – потупив взгляд, ответила служанка. – Однажды я убиралась в его комнате и там, на столе, лежал надкушенный фрукт. Ну, я и не удержалась – попробовала кусочек.
– Ясно… – протянула я, гадая, говорит ли она правду или сознательно запутывает, переводя стрелки на Шелда.
«Она вообще-то понятия о том пророчестве не имеет, – напомнил леросс и добавил: – И, кстати, сейчас точно не врет».
– Вы не подумайте, я обычно никогда так не поступаю, – неправильно истолковав мою реакцию, затараторила женщина.
– Верю, верю, – поспешила заверить ее я, а сама задумалась: случайна ли была встреча с той побирушкой?
И так ли она была безумна? «Мой враг – дурак, потому что ест гулак». Если верить Арлетте, то Шелд пристрастился к гулаку из-за его вкусовых качеств или побочного галлюциногенного эффекта? Хотя это не столь и важно. Напрягал сам факт – связь моего «врага из пророчества» с гулаком, и любовь к этому фрукту у Шелда. Возможно, нищенка намекала именно на него? Но ведь миор Даркор отправил его в изоляцию на далекий остров, откуда можно выбраться только с помощью магии, коей опальный дел Ларго не обладает. Так… Если предположить, что речь все же шла именно о Шелде, то почему же он дурак? Может, регулярное употребление гулака вызывает зависимость, как это бывает с наркотиками? Значит, сейчас Шелда ломает из-за отсутствия фрукта, ставшего привычной частью ежедневного рациона. Допустим. Но зачем об этом знать мне? Или Шелд тут ни при чем, или бессвязные речи бродяжки вообще не имели смысла, или я еще чего-то не знала об этом фрукте.
Если бы не происходящие в замке события, ей-богу, кинулась бы в библиотеку. А так придется сидеть в своей комнате, вернее, принять ванну и лечь спать. Вот только Арлетту выпроводить надо. Жалко ее, конечно, вдруг невиновна? Но береженого Бог бережет. Оставлять ее тут? Чур меня, чур! Слишком уж много совпадений говорит не в ее пользу.
«Правильно. А то мне под кроватью не нравится. Пыльно тут», – проворчал в моей голове Ворон.
«Напомни завтра. Уберусь», – мысленно отозвалась я.
В следующий миг мир подернулся пеленой… и я проснулась в нашей с мамой квартире на Земле.
– Блин, блин, блин… – в панике забормотала я, пытаясь поудобнее устроиться на подушке и досмотреть
