кто обороняет все – не обороняет ничего. Тем более в период главенства в мире Геи гига-калибров и прочих чудес военной инженерии не стоило полагаться даже на систему крепостей, так полюбившеюся временам рыцарей и галер. Значит, не везде и всюду, а только в нужных местах требовалось иметь стремительную подвижность мобильных армий. Еще лучше – мощный флот, способный истребить враждебные десанты еще до высадки. И конечно же, сверх всего этого, хорошую разведку, позволяющую концентрировать силы там, где необходимо.
Кто мог думать, что удар Южной Республики выведет из строя все звенья сразу, пусть даже локально, и пусть даже на не очень долгое время?
Тем не менее, это случилось. Однако палка, как водится, имела несколько концов. Берущие в клещи мега-континент Севера браши, были не очень уверены в том, что уже забили достаточно гвоздей в гроб ИШКО и потому продолжали колотить.
Беспрепятственно вошедший в залив Северного Сияния линейный корабль «Многоликий Молох», не приближаясь к берегу, выпустил с предельной дистанции три атомных и несколько десятков обычных фугасов в места предположительного размещения войск Империи. Затем он поспешно ушел прочь, однако по причине абсолютно не связанной с акцией: дежурный геодезист доложил капитану линкора об уровне заражения воды залива радиоизотопами и тот запаниковал.
Так что когда к Берегу Вдвойне Теплого Утра подошло крейсера сопровождения, а за ними четверка спаянных атомоходов притянула «корыто», высадке «Сонного ящера» абсолютно никто не помешал. Кстати смалодушничавший капитан «Многоликого Молоха», к тому времени, уже отсиживался в отдельной, запертой снаружи каюте, под присмотром РНК (Расового Наблюдательного Комитета), а сам линкор стоял посреди Теплого Северного моря в ожидании скоростного эсминца, должного доставить, дезертировавшего с указанного района патрулирования командира корабля на заседание спешно созываемого адмиральского трибунала. По стечению обстоятельств, суда никто не дождался: адвокаты и судьи – по причине неявки обвиняемого, – а подсудимый, по случаю потопления вверенного ему ранее корабля лодкой-охотником эйрарбаков, жалкой крошечкой недавно утопленного Флота Закрытого Моря. Вообще-то, утонул не весь экипаж, большинство спаслись, но капитан находился в запертом пространстве, да еще пристегнутый наручниками. Произошло нечто вроде досрочно приведенного в исполнение приговора. Тем не менее, неопределенность его судьбы для сохранившегося на плаву мира возросла: теперь стало трудно определить, где значатся его имя и фамилия – среди пропавших без вести героев или среди находящихся в розыске преступников.
22. Романтика
И романтика курсантских грез поперла с избытком, правда, пока только в своем механо-потовом обличье. И лег под гусеницы неведомый доселе эйрарбакский континент, загородившийся от солнечного света жутким черным одеялом, надвинутым до бровей. И раскинулись в пыльную тьму смерзшиеся,
