в свадебное путешествие.
Наверное, все было бы именно так, как мы планировали. Но чем ближе подходил день нашей свадьбы, тем больше я металась. Причиной всего этого было мое пребывание на элитных вечерах, куда я по-прежнему ездила, так как после конкурса красоты заключила договор с фирмой развлечений, которая поставляла красивых девушек клиентам на вечера.
Где-то внутри меня теплилась надежда на то, что среди богатых и респектабельных мужчин, которые были на этих банкетах и вечеринках, найдется и для меня поклонник, который сможет жениться на мне. Мечта разбогатеть не давала мне покоя. Я боялась, что если только выйду за Сашу, то никогда уже не смогу блистать так, как все эти разодетые девушки, жены новых русских. Вряд ли у меня в жизни будет еще кольцо с бриллиантом, кроме того, что купил Саша ко дню бракосочетания, и серьги, кроме маминых, а мне так нравятся украшения, и они так мне идут.
В общем, в день моей свадьбы я отсиделась на даче у новых друзей. Они дружно пили за мою свободу, а я вдруг почувствовала какой-то безотчетный страх. Было предчувствие беды.
Лиля (одна из девушек в нашей фирме) сказала мне:
– Я тебе поражаюсь. Ты смылась, никого не предупредив. Ты хоть представляешь, что там сейчас творится. Все, наверное, сходят с ума, думая, что с тобой что-то серьезное случилось, раз ты не явилась на собственную свадьбу, тем более что вы не ссорились. Ты хоть бы свою мать пожалела, поди валяется с инфарктом или по моргам звонит. Неужели трудно позвонить и сказать как есть, ведь куча народу приехала к тебе на свадьбу. Гости разоделись, подарки тебе привезли, а ты тут с козлами старыми вино жрешь.
Говорила она мне это на кухне тихим голосом, но мне казалось, что никогда еще я не была так оскорблена, как ее голосом и интонацией. В ответ мне нечего было сказать.
Лиля сунула мне трубку в руку и снова сказала, что я обязана позвонить и честно объяснить что к чему.
Я позвонила, у телефона оказалась Сашина мать. Пересилив себя, я выдавила, что свадьбы не будет, потому что я не люблю Сашу. Видимо, из ее рук выхватывал трубку Саша. Я слышала, как он кричал:
– Это Анжела, дай мне трубку.
Но я бросила трубку. Спустя три дня, когда я вернулась к себе домой, мне стало известно, что Саша покончил с собой.
Потом была встреча с Сашиной мамой, и она прокляла меня за погубленного мной сына. Она сказала мне, что я расплачусь за Сашину жизнь собственной жизнью. Думаю, что слово свое она сдержала. Всего за три года из красавицы я превратилась в жухлую, безликую женщину. Волосы лезут клочками. Появились какие-то бородавки.
Косметолог их выводит жидким азотом и всякими средствами, но их становится только больше. Врачи говорят, что это из-за низкого иммунитета. Но я знаю, что это месть матери Саши. У меня все болит, ноги и руки стали худые, как палки, а живот здоровый, как у жабы.
Я понимаю, что поступила плохо, но ведь, в конце концов, не я же затолкала его в петлю.
Вы должны
