написать, чтобы стало понятно, в какой переплет она попала, девушка подошла к стулу, отодвинула его (намеренно все делала медленно), присела и взяла авторучку.
– Пиши: «Бабушка…» – раздался за спиной голос Родиона, Светлана оглянулась, дав понять одним взглядом, что сама в состоянии составить записку, а тот типа усмехнулся. – Да, Лиза, да. Под мою диктовку. Пиши: «Бабушка, не волнуйся, у меня все хорошо. Я уехала по неотложным делам, вернусь через пару месяцев. Прости, очень спешу». Написала? Подпишись. Гена, принеси.
Палач выхватил лист и отнес хозяину, тот пробежал глазами по строчкам, встал с дивана и, складывая записку, сказал:
– Твоя бабушка получит это завтра утром. Да, хочу предупредить тебя… Не вздумай пытаться сбежать, отсюда не убежишь, а мое доверие ты можешь потерять безвозвратно. И тогда… тогда ты очень пожалеешь об этом, но будет поздно. Спокойной ночи, Лиза.
Комната опустела, в замке повернули ключ. Светлана вернулась мыслями к Захару, он же ничего не знает и что себе там думает – неизвестно, наверняка обиделся, ведь она в его понимании подлая обманщица. На его месте Светлана решила бы, что Захар бросил ее, просто сказать напрямую не смог, стыдно. А бабушка? Она же старенькая, ей противопоказаны переживания. Светлана не удержала слез, ручьи из глаз покатились сами собой, и одна за другой, без пауз, капли падали на подол, правда, Светлана не всхлипывала, а нос стал мокрым. Девушка протянула руку к подносу, где лежали салфетки… Черт, слезы и голод – это двойной удар по истощенному стрессом организму. Светлана поставила на колени поднос с едой, не спеша (несмотря на жуткий голод) ела и плакала, вытирая щеки пальцами.
Тем временем Родион с Геной дошли до комнаты видеонаблюдения, Марат их ждал с нетерпением, чтобы высказаться:
– Не нравится мне ее поведение. Смотри, Роди: вроде как сдалась, сопли распустила, а морда злая, вся в напряге. Затаилась, а не согласилась сотрудничать.
Гена, понаблюдав за Светланой, поддержал его:
– Я с Маратом. Когда ты, Роди, сказал ей про миллион баксов, она пропустила это мимо локаторов. Прежняя аж задохнулась от жадности, глазенки так и забегали, так и запрыгали, на все была согласна, а эта… эта нет. И не хныкала, мол, отпустите меня, пожалуйста.
– Ни одного вопроса не задала, – вторил ему Марат, – а людям свойственно задавать вопросы даже в смертельной опасности. Я как рассуждаю: раз согласилась, то, по идее, должна поинтересоваться, что входит в ее обязанности, ну, хотя бы спросила, зачем ей становиться Лизой. Не спросила, где твоя жена… Это примитивный набор, Роди. Нет, я бы ей не доверял.
– Кто вам сказал, что я доверяю ей? – индифферентно произнес Родион. – Но пусть думает, что мы лохи, а она самая умная. Гена, завтра съезди к доку, скажи, пусть готовится, ночью мы привезем ему клиентку… А после его искусных рук она ничего не сможет сделать, станет покорной…
– Если не помрет, как та, – внес пессимистичную ноту Гена.
– Снаряд два раза в одну воронку не попадает, – образно возразил ему Марат, но Гена образов не понимал.
Родион
