голову в плечи.
– Ну, вы поняли, что я имел в виду, – счел необходимым добавить Сирил.
– Да, Париж не такой уж ад, если взяться за дело с умом. Правда, не стоит и обольщаться – столица перенаселена, не говоря уж о тридцати миллионах туристов, которых она переваривает ежегодно.
Прессак продолжил говорить о своем продвижении по служебной лестнице в больших и самых престижных кафе быстрого обслуживания, где его наделяли все большей ответственностью. Полтора года он проработал в «Лотарингии», затем восемь месяцев в брассерии «Куполь», потом два года с четвертью в «Селекте», пока его не переманил Вильдье, которому в то время требовался надежный помощник. Но тут водитель взревел опять:
– Что? Думаешь сделать меня своим танком? Умойся, ублюдок!
Не почувствовав иронии, сквозившей в последних словах Сирила, Лора стала уверять, что Жюльен очень высоко его ценил.
– На этот счет у меня нет никаких иллюзий. Похвалы ничего не стоят. Для Вильдье я всегда был лишь хорошим исполнителем, везущим свой воз работягой, но не личностью. Впрочем, рядом с ним трудно было найти для себя сколько-нибудь достойное местечко. Он всех подминает… Вернее, всех подминал.
– Но уверяю, о вас он говорил всегда только хорошее.
– Попробовал и я внедриться в этот чертов проект с кафе-бистро, который был просто обречен на успех. В конце концов, как его заместитель я имел на это право, к тому же я не новичок в сфере быстрого питания. Однако нет – место было зарезервировано для Энзо. Нет, я в общем-то не в обиде на Энзо, в один день хорошим сомелье не становятся, а поскольку концепция проекта целиком ложилась на его плечи, то ему и карты в руки.
– Значит, ему было доверено руководство проектом?
– Именно. Со временем Жюльен рассчитывал передать ему управление четырьмя первыми кафе. Он собирался как следует их раскрутить, а позже найти еще стратегически выгодные местечки типа VI, VII, VIII, XVI и XVII округов, чтобы втереться в доверие к богатеньким.
– Ну а что Давид? Думаю, ему пришлось разрабатывать меню десертов?
– Да ничуть не бывало! Не больше, чем мне. Правда, между ним и шефом не все было гладко. С прошлой осени их отношения подпортились. Давид – отличный работник, в кондитерском деле он ас, но в последнее время чувствовалось, что пламя в нем погасло.
– Разве? Мне всегда казалось, что они отлично ладят.
– Раньше, возможно.
– Раньше чего?
– Одним словом, раньше, это все, что я могу сказать. Знаю, что Жюльен был вашим другом, он прислушивался к вашим статьям, замечаниям, всегда обоснованным, вот только…
– Вот только что?
– Сегодня не лучший день, чтобы о нем злословить. Больше того, это дурно пахнет. Однако работать у него, работать с ним, работать для него порой было невыносимо.
При въезде на бульвар Распай водитель опустил стекло окна до половины, высунул голову наружу и заорал:
– Куда
