к ней на расстояние, равное трапу. Лена прямо-таки вспорхнула по нему с изяществом, присущим небесному созданию.
И здесь царствовали экзотические растения причудливых форм и цветы насыщенных оттенков. На огромных, лопоухих кактусах торчали «детки»-отростки, делая их не отталкивающе-колючими, а притягательно-забавными. Некоторые отростки цвели лимонными и малиновыми, напоминающими календулу цветочками с лаковыми лепестками. «Денежное» дерево росло везде и всюду, обещая местному жителю и случайному прохожему на каждом шагу непременный приток средств. Пальмы, высокие и тонкие, приземистые и стабильные, украшенные оранжевыми гроздьями обильных семян, помахивали блестящими на солнце опахалами ветвей. Семена можно было смело вешать на шею, в качестве натуральной бижутерии. Кустарники вдоль дороги не отставали от собратьев и цвели – каждый, во что горазд. Алоэ, дикорастущий и мощный, тянулся к ясному небу тонкими трезубцами, с заостренными верхушками похожих на ёлочку, жёлтых цветов.
Такое изобилие Лена видела впервые. Остров казался ей одним большим волшебным садом, пресловутым Эдемом, открытым для любого желающего – с его неувядающим дендрарием, в котором палитра цвета превосходила палитру радуги.
Ни секунды не думая, она сразу решила здесь остаться, как хотел бы, наверное, каждый остаться в раю. Городок Пуэрто де ла Крус на севере острова, на берегу Атлантики, она бы и выбрала местом своего отдыха, если бы не находился южнее следующий остров, Гран Канария, где её ждал, как минимум, ужин с новой знакомой Инной и загадочным миллионером-вегетарианцем.
Она прошла от порта пешком, вращая лёгкой, непокрытой головой – в поисках отеля. Не пропускала ничего, что приковывало взгляд, и несколько раз остановилась у бархатно-бордовых гирлянд незнакомых ей цветов. Они щедро стекали по заборам и стенам белых домиков, и Лена попеняла себе, что не прихватила фотоаппарат.
Увидев наконец-то вывеску трехзвёздочного отеля, она прямиком направилась к нему, уверенная заранее, что тут и поселится.
Вход украшала кафельная мозаика в виде ковра: синий с нежной терракотой переплетались в этнический узор, наверняка испанского толка. Номер, стоимостью восемьдесят марок с завтраком, Лену устроил. Она закинула в пляжную сумку купальник с полотенцем и вышла на улицу.
Солнце придавало пространству атмосферу праздника.
Телефон-автомат цвета морской волны словно напоминал, что Лена находится неподалеку от водной стихии. Со свойственной этой стихии непредсказуемостью, автомат проглотил доверенную ему монету. Другой разменной валюты у Лены не нашлось, и она, довольная найденным ночлегом, отложила звонок Инне и миллионеру до завтра.
Пляж, до которого оказалось рукой подать, затаился в бухте. Укрощённый с двух сторон стального цвета камнями, океан не бушевал здесь высокой атлантической волной, которой Лену пугал Рихард.
Жёлтый, мелкий песок
