свою мечту. Он сказал, что, когда приехал в Москву, он немного пытался продолжать в творческом духе, но что потом переквалифицировался самостоятельно путем набора опыта и стал юристом, потому что, как он сказал, здесь в Москве надо было выживать. Также он сказал, что после развала фирмы, он купил себе с приятелем долю в строящемся доме за Москвой рядом с МКАД в поселке Развилка. Потом дом построили, и он, когда у него набирались деньги, еще несколько раз менял квартиру на более большую в этом же доме, пока, наконец, сейчас не добрался до трехкомнатной квартиры, которая его устраивает. Он еще что-то рассказал о своих планах, но я уже не помню что. Я спросила, любит ли он путешествовать, потому что я собиралась много путешествовать в ближайшее время и хотела найти себе попутчика, который бы брал расходы на себя. Но он сказал, что у него сейчас стоит другой вопрос –он сейчас занимается ремонтом еще одной квартиры, которую он купил для своей матери, чтобы она переехала к нему из Крыма. Я спросила, не жалко ли ей и тебе будет терять Крым. Он ответил что-то неопределенное. Я так поняла, что мужчины обычно говорят о маме в виде отмазки, и что скорей всего он будет сдавать эту квартиру, чтобы заработать денег. Я еще раз потихоньку исподволь спросила его об этом некоторое время спустя и мои опасения подтвердились.
Ну ладно, мы ехали, и я думала, как он будет себя вести дома – может быть все не так плохо, и он перестанет меня все время попрекать на ровном месте. Он сказал, что живет в Развилке, и я ожидала чего-то страшного, типа дома в виде казармы и так далее, но когда я увидела то, куда мы приехали, я была приятно удивлена. Это был небольшой новый микрорайон, не такой высокий, как мои Кузнечики, но довольно приятный для глаз с каменной отделкой в русском стиле – наверху домов были окна с кокошниками, но самое потрясающее это было то, что при въезде в микрорайон нас встречала высокая новая белая церковь с золотыми куполами удивительной красоты. По-моему, еще шел перезвон колоколов. Но сама церковь мне очень понравилась, хотя я и не люблю современную архитектуру в этом плане, предпочитая старинные древние храмы, где их существование было более оправдано, чем сегодня. Я обрадовалась несовпадению того, что я воображала о Диме, и того, что я видела в реальности – значит, мне повезло, и меня ожидал приятный вечер – Дима не сможет мне его испортить, даже если он для этого будет очень стараться. Я сказала ему, что мне очень нравится его район. Домики были приземистыми и было видно, что это строился кооператив или что-то вроде этого – потому что пространства явно не хватало, дворы домов были настолько минимальны, как это только было возможно, и мне казалось, что там должны быть низкие потолки и много маленьких квартир с небольшим пространством. Явно здесь люди хотели сделать как можно больше денег, как это только было возможно. Мы остановились у его подъезда. За домом начиналось поле, а справа стояли коттеджи. Я всегда мечтала о своем зимнем доме, и здесь, наверное, все это стоило очень дорого, но мне почему-то казалось, что я все преодолею,
