сколько в казне?
– Семь тысяч двести тридцать четыре золотых талера и три тысячи двести тридцать девять серебряных, – отрапортовал секретарь, вскидывая голову, отчего вздрагивали его длинные локоны.
Картоз был гантаринцем, а в тех краях было принято носить такие прически.
«И зачем это? Ему же каждый день мыться нужно…» – подумал граф и вздохнул.
– Когда выдается жалованье солдатам?
– Через неделю, ваша светлость.
– Сколько мы должны отдать?
– Девятьсот двадцать талеров золотом.
– А на сколько лорд Брейгель у нас имущества пожег?
– Четыре деревни, восемнадцать хуторов, а еще порушил четыре мельницы и угнал стадо гроверских коров. Приблизительно на пять тысяч четыреста золотых талеров.
– М-да, невеселая арифметика получается, Картоз. Что ты об этом думаешь?
– Думаю, ваше сиятельство, что деньги вам еще пригодятся, может, следует избавиться от ценных вещей, которые вам без надобности…
– Фамильное не продам! – сразу предупредил граф, но без особой уверенности.
– Я не о фамильном, ваше сиятельство. Помните, пять лет назад герцог Мажино был у вас проездом и заинтересовался пятью золотыми кирасами?
– Герцог Мажино, конечно, имеет при дворе известное влияние, но он выпивоха и потаскун. Все его имущество по три раза у ростовщиков заложено. Не купит он эти кирасы.
На сухом лице Картоза появилась самодовольная улыбка. Он был осведомлен гораздо лучше своего хозяина.
– Пока вы воевали, ваше сиятельство, герцог Мажино выдал свою дочь за бенецианского ростовщика Бартелли, а сам устроил свадьбу с дочерью банкира Анхима Лифшица. Так что теперь он ничего никому не должен, а также располагает немалыми средствами – купил в Буржоне два больших дома и обновил лошадей.
– Ты думаешь, он вернется к этой своей затее с галереей искусств?
– Ну, раз лошадей поменял, то и до искусств рукой подать. По-другому, ваше сиятельство, и быть не может. Продайте ему эти золоченые доспехи и на вырученное расплатитесь с королевской казной, а солдатам заплатите из собственной.
– М-да, ты прав. Но давай прервемся хотя бы до вечера, а то меня от этих финансовых дел уже подташнивать начинает.
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – ответил Картоз, кланяясь, и попятился к двери.
– Скажи там слугам, чтобы принесли дров в камин, а то тут сыро…
– Обязательно скажу, ваше сиятельство, только у меня еще один вопрос…
– Ну?
– Графиня Регина, ваше сиятельство, прислала письмо в ответ на ваше послание о прекращении войны. Я прочитал его, как вы мне и приказывали…
– Ну и что она пишет? – без энтузиазма поинтересовался граф.
– Она интересуется, когда ей с детьми можно будет вернуться.
– Зачем она спешит? Ну зачем она спешит? – Граф с досадой хлопнул себя по
