как же, лет семь назад.
– Ну, и как, разницу почувствовал?
– Да не то слово!
– То-то, – удовлетворённо подытожил Лёвушкин. – То же самое и с ресторанами: одно дело, если ты приходишь в царство постсоветского общепита, и совсем другое, если вокруг тебя современный дизайн и лёгкий гламур. А по силе воздействия на клиента это не менее важно, чем вкуснющий бутерброд по детской цене. Так что же это, по-твоему, такое?
– Маркетинг? – неуверенно спросил я.
– Да ты делаешь успехи, коллега! – удовлетворённо потёр свои холёные барские ручки Андрей. – Теперь продукт. И ёжику ясно, что мы здесь не высокой кухней занимаемся. Но и не дерьмо продаём. То есть, если и дерьмо, то, по крайней мере, очень вкусненькое и свеженькое. – На этих словах Андрей так звонко и по-мальчишески рассмеялся, что его серьёзные сотрудницы в соседнем отсеке с тревогой поглядели в нашу сторону.
– Окей, то, что продукт – это тоже маркетинг, я уже догадался, – постарался я вернуть нашу беседу в прежнее информативное русло. – Но как насчёт цены? Ведь это же совсем другая субстанция.
– Ошибаетесь, батенька! – Лёвушкин посмотрел на меня ещё более добродушно и весело. – Цена – это основа бизнеса для индустрии быстрого питания. Кстати, наши западные коллеги предпочитают говорить «рестораны быстрого обслуживания». Согласись, красивей звучит. По сути, от того, какую поставишь цену, зависит, сумеешь ли ты продать свой продукт. А поскольку благодаря специфике бизнеса отдел продаж в нашей компании отсутствует, функция назначения цены ложится на хрупкие плечи отдела маркетинга, – резюмировал Андрей и для наглядности поиграл своими широкими плечами.
– Ну, насчёт раскрутки товара и так всё ясно, – облегчил я дальнейшую задачу Андрею.
– Молодец! А вообще-то наша главная задача состоит в том, чтобы, придя к нам, клиент почувствовал атмосферу праздника. Понимаешь, это как зайти в хороший бордель. Сплошная фабрика грёз. На улице грязь, пробки, безденежье, а ты открываешь дверь и попадаешь в мир красоты, музыки, вкусной еды и улыбчивых тёлок на кассе. И всё это, заметь, за двести-триста рублей. Ну, чем не сказка?
– Причём самое смешное, что эта сказка уже стала былью.
– Точно. А это значит, что мы не зря рождены, – самодовольно улыбнулся Лёвушкин и любовно пригладил свои роскошные волосы. – Да, кстати, на рекламу «Макроналдс» тратит больше всех марок в мире! Ну что, матрос, вопросы есть?
– А что антиглобалисты, не достают? – задал я, как мне казалось, провокационный вопрос.
– Да что ты, старик, мы пока ещё, слава богу, в приличной стране живём! В России этих подонков кот написал. А вот на диком Западе у наших коллег проблем хватает. Там эти скоты и витрины бьют, и надписи недобрые на дверях пишут. Хотя, «Макроналдс», понятное дело, реагирует адекватно и, я бы даже сказал, чисто конкретно.
– Что, молдаван подсылаем? – поддержал я неуставной тон Лёвушкина.
– Да нет, молдаван в мире слишком мало,
