ливров она купила находившийся в квартале Сен-Оноре отель графа д’Эвре, где полностью перестроила первый этаж. Этот список кажется бесконечным: замок Бельвю, дом в Шам, поместье в Сент-Уэне, Менар, Бабиоль, владение Севр и земля в Лимузене… Даже выездной лакей фаворитки был из старинного дворянского рода, вероятно таким оригинальным способом компенсируя свое низкое происхождение. Впрочем, как только это стало возможным, маркиза добилась назначения своего отца в пэра Франции! А своего брата она превратила в маркиза де Ведриер, впоследствии маркиза де Мареньи.
Время господства маркизы де Помпадур привело к упадку всей финансовой системы Франции! Но горе было тем, кто пытался протестовать или критиковать фаворитку, поскольку она была мстительна, злопамятна и никогда ничего никому не прощала. Так, она добилась от короля отставки министра финансов Орри, изгнания из столицы за насмешливые куплеты о ней бывшего любимца короля Морепа. После этого все закрыли рты и молчали даже тогда, когда фаворитка стала вместо короля принимать послов иностранных государств в парадном зале Версаля, сидя в роскошном кресле, а всем остальным (включая и самих послов) полагалось стоять. При этом ей все время мерещились заговоры против нее, страх перед ядом, которым враги ее хотят отравить, перерос в паранойю – она никогда ничего не ела и не пила без того, чтобы сначала это не продегустировал слуга.
Когда де Помпадур почувствовала, что король начинает к ней охладевать, маркиза быстро нашла выход из создавшегося положения: построила дом, получивший название «Олений парк», который стал местом свидания короля с дамами, приглашенными… маркизой. Таким образом, она сохранила влияние на короля уже не как любовница, а как сводница! Удивляет лишь одно: как при таком положении вещей французская монархия сумела устоять вплоть до 1789 года?
Её ничем не объяснимая ненависть к Пруссии и Фридриху дорого ей стоили: 15 апреля 1764 года, спустя год после окончания Семилетней войны, де Помпадур скончалась от туберкулёза. Во Франции справедливо считали, что именно она явилась главной причиной упадка и невиданного ослабления Франции.
Желая прослыть покровительницей наук, она осыпала милостями Вольтера, сделала его академиком, главным историком Франции, главным камергером. А он не имел ничего против этого, напротив, прославил её в стихах и прозе: «Помпадур, вы украшаете своей особой двор, Парнас и остров Гетер!» Что, впрочем, наилучшим образом характеризует его, при всем таланте, как человека беспринципного и с головой выдает лизоблюда, корчащего из себя бунтаря.
А вот Фридрих II маркизу Помпадур действительно не жаловал, справедливо считая необразованной выскочкой и «султаншей», как её презрительно окрестили французы. Безрассудное разворовывание денег у народа вряд ли могло найти отклик у просвещенного короля, который считал себя первым гражданином и слугой народа. Когда Вольтер привез королю от неё поклон, тот холодно ответил: «Я её не знаю».
