Степан подобрал шапку, с издевательской тщательностью отряхнул ее и напялил на голову хозяину. Мишка встал на позицию и извлек из ножен кинжал. Его движение повторили Демьян, Серафим и Дементий.
– Делай, как я!
Четыре лезвия поочередно сверкнули в воздухе, Сучок замер. Вокруг его головы образовался железный «нимб».
– Еще раз!
Еще четыре клинка вонзились в мишень. Реакция Сучка оказалась парадоксальной: он издевательски ухмыльнулся и заорал:
– Сопляки! Напугать захотели? Да я сам так умею, и не ножом, а топором! А вы топором можете? Щенки драные!
Мишка не торопясь подошел к мишени, стянул с головы Сучка шапку и так, чтобы было слышно всем, сказал:
– Топором не умеем, но за совет благодарю. Будем и этому учиться, на то и воинская школа. А учить будешь ты… если выживешь.
– Вас не учить надо, а драть, как…
– У тебя шапка не просвечивает? – прервал Сучка Мишка. – Дырок нет?
– Чего?
– Сейчас узнаешь. – Мишка поднял шапку кверху, посмотрел сквозь нее на солнце и удовлетворенно констатировал: – Не просвечивает.
– Ты! Недоносок! Да я тебя…
Под вопли Сучка Мишка отошел на нужное расстояние, зарядил самострел и надвинул шапку старшины плотников почти до самого рта. Надо было добиться того, чтобы Сучок поверил: Мишка ничего не видит. Сучок поверил. Как только Мишка поднял самострел, он севшим вдруг голосом спросил:
– Эй! Ты чего удумал?
На голос Мишка уже однажды стрелял – на зимней дороге в Кунье городище. Самострел щелкнул, болт с хрустом вошел в бревно мишени. Вокруг наступила мертвая тишина. Мишка, не снимая шапки, снова зарядил самострел. Сучок молчал, вместо него подал голос один из артельщиков:
– Эй, парень! Кончай дурить!
Видимо, плотник попытался подойти, потому что послышался щелчок выстрела и звук болта, ударившего в землю. За этими звуками последовал комментарий Демьяна:
– Следующий выстрел – по ногам, потом – в брюхо.
– Да вы что, с ума все посходили? – не успокаивался плотник. – Это ж не игрушки! Убьете же…
– Убьем. – Новый голос принадлежал Перваку. – Наш старшина Михаил Фролыч боярского рода Лисовинов здесь царь и бог. Прикажет убить – убьем. Даже не задумаемся!
Дальнейших возражений со стороны плотника не последовало: холодная беспощадность в голосе Первака была сверхубедительной. С таким тыловым прикрытием можно было продолжать экзекуцию спокойно. Мишка поднял самострел, но Сучок не издавал ни малейшего звука.
– Сучок, ау! – позвал Мишка. – Голос-то подай!
Плотницкий старшина молчал и, кажется, не шевелился.
– Спой, светик, не стыдись! – продекламировал Мишка.
«Курсанты» отозвались радостным гоготом – басню про ворону и лисицу они от своего старшины уже слышали. Сучок молчал, как убитый.
– Степан, шевельни его! –
