эти цели были несовместимы.
Наконец, 27 апреля 1921 года Комиссия вынесла окончательное решение. Общая сумма репараций была определена в 132 млрд золотых марок, или 6,6 млрд фунтов. Выплачивать ее предлагалось в следующем порядке – 2 млрд золотых марок фиксированной суммой ежегодно, плюс сумма, равная 26 % суммарной стоимости германского экспорта. Немецкой стороне эти условия были представлены в виде ультиматума, подкрепленного угрозой дальнейших военных санкций (французы угрожали оккупировать Рур). На размышление была дана неделя. Этот «Лондонский ультиматум» вызвал немедленный обвал марки до уровня 268 марок за фунт, и падение правительства канцлера Ференбаха. Новый канцлер, доктор Вирт, принял условия ультиматума (буквально в последний момент, когда французские части уже готовились к выступлению), и это вызвало отскок курса марки до уровня 232. Но передышка была недолгой. Перед новым правительством стояла необходимость как-то выплачивать астрономические суммы репараций – притом, что бюджет уже трещал по швам. Налоги снова поднялись – но это не вызвало заметного облегчения ситуации, лишь еще больше подорвало благосостояние низов общества и привело к вызывающему параду роскоши в верхах – богачи стремились потратить деньги прежде, чем до них доберется государство. Градус социальной напряженности начал заметно расти. Другого выхода не оставалось – правительство снова включило печатный станок на полную мощность.
В июне 1921 года министром реконструкции в правительстве Веймарской республики стал доктор Вальтер Ратенау, видевший свою основную задачу в выполнении требований по репарациям. На протяжении предшествовавших 9 месяцев курс марки колебался вверх-вниз вокруг показателя в 250 марок за фунт, в пределах около 15 пунктов. Очень скоро этим временам относительной стабильности предстояло превратиться в блаженные воспоминания. Июль 1921 года стал рубежом, потому что уже в августе по графику необходимо было произвести первую выплату по репарациям в размере 1 млрд золотых марок. Ратенау удалось найти эту сумму, но лишь половина собранных денег была получена нормальными реалистичными способами (в том числе за счет привлечения иностранных кредитов). Остальное правительство просто напечатало. Курс марки упал до 310. Хуже было то, что правительство совершенно не представляло себе, где будет брать деньги для следующего платежа. А самым худшим, пожалуй, что одновременно со всеми этими чудесами финансовой эквилибристики правительство вынуждено было еще и выплачивать долги по ранее выданным ему кредитам. Проблема была в том, что для этого требовалась иностранная валюта, которой у республики почти не было. Поэтому начиная с августа доверенные лица, действующие по поручению Рейхсбанка, начали скупать иностранную валюту на внешнем рынке практически по любой доступной цене. Их примеру очень быстро последовали частные банки, сначала действуя в интересах германских промышленников и просто частных клиентов, а потом включившись
