и быт отдельных индивидуумов, а не наоборот, то есть коллективное имеет преимущество перед индивидуальным.
К. Вердери пишет: «Еще в трудах немецкого философа и теолога Иоганна Готфрида фон Гердера нации – как и индивиды – воспринимались в качестве действующих лиц истории, обладающих собственным характером или душой, миссией, волей, духом; у них есть исток/место рождения – в национальных мифах это, как правило, колыбели – и родословная (обычно по отцовской линии), а также жизненные циклы, включающие рождение, периоды расцвета и увядания и боязнь смерти; в качестве своего материального референта они имеют территории, ограниченные, подобно человеческому телу. Нациям, по аналогии с индивидами, приписывают некую идентичность, часто основываемую на так называемом национальном характере» [32, c. 300].
В этнонации подчеркиваются такие признаки, как родословная, обычаи, диалекты, нативизм – идеология, отстаивающая историко-культурное наследие или специфические особенности народа как высшую ценность.
Итак, в соответствии с немецкой концепцией сначала были язык и культура, тогда как по французской концепции, язык – лишь средство политической унификации. Эти две модели показывают два различных пути формирования нации, «французская» – от государства к нации, «немецкая» – от нации к государству.
Разумеется, выделенные здесь модели нации – это, по сути, упрощенные типы. Даже во Франции, где тенденция к отождествлению нации и государства особенно сильна, наряду с пониманием нации как сообщества граждан достаточно распространено представление о нации как культурно-историческом единстве.
Тем не менее, в государствах, где распространилась этническая трактовка нации, в настоящее время возникают проблемы с интеграцией мигрантов. Социологическое исследование «В Европе как дома – мусульмане в Европе» показало, что 70 % проживающих в Лондоне мусульман считают себя англичанами, а в Лестере таких 82 %. Один из самых худших результатов показала Германия, 75 % живущих в Германии мусульман не причисляют себя к гражданам этой страны.
Причина кроется в том, что немцы свою нацию отличают по этническим, а не политическим признакам. Если французская национальная идентичность складывалась вместе с государством и в рамках государства, то немецкая – вне его рамок. Поэтому нация в немецком случае (равно как и в случае других стран Центральной и Восточной Европы) не могла отождествляться с государством.
Наука ХХ века расширила свое представление о гражданских нациях. По сути дела она противопоставила понятие «гражданская нация» нациям моноэтническим, ядро которых составляют люди сходного этнического происхождения. Рядом с нациями, опирающимися на представления об общности происхождения своих членов, ученые поставили другой тип социополитической и социокультурной общности. В данном контексте нация представляет собой сообщество равноправных граждан, объединенных при помощи определенной системы
