лучше пусть будет все не так. Свадьба только летом, цветы – ромашки и васильки, платье – пестрое, после ЗАГСа – переодеться, и за город. А жених… Тут она задумалась, потому что ясности не было. Надо дождаться любви, вот что.
Мите вдруг стало душно. Захотелось разодрать петлю галстука, вырваться из объятий пиджака, скинуть синтетику белой рубашки. Захотелось в заснеженный лес. Но все происходило взаправду и всерьез. Мама даже слезинку смахнула. А ему в ладонь кто-то вложил перо, и он подписал приговор.
Начиталась русской классики на своем филфаке! Любовь…
Митя не то чтобы надрался, выпил-то немного, но его подразвезло. И когда друг-свидетель пригласил Надюшу на танец, он по протоколу должен был танцевать с Ветой. Не сдержался, спросил: «Не сердишься?» – «Что ты, я так за вас рада». А глаза у самой не грустные, но куда-то мимо него смотрящие. Надо будет ее с кем-нибудь из ребят познакомить.
Заглянуть бы лет на тридцать вперед… Митя – рядовой чиновник департамента культурного наследия, по выходным попивает в бане пивко с приятелями, отдыхая от ворчания обрюзгшей жены и жалоб засидевшейся в девках колобкообразной дочери; Надюша – бездетная, второй раз разведенная, молодящаяся – не врач, а «врачиха» (машинально: «а теперь прикройте левый глаз и читайте третью строчку таблицы» и неизменно раздраженно: «сколько еще больных в коридоре?») и Вета, вдова с сыном-горе-бизнесменом, застрявшая на всю жизнь в секретарском предбаннике.
Могло быть иначе?..
Репетиция материнства
1975
Еда в студенческой столовке была отвратительная. А главное – запах, напрочь отбивающий аппетит. Хотя там всегда было полно. Немногочисленные их мальчики – откуда на гуманитарных факультетах пединститута многочисленные! – вечно голодные после лекций не брезговали однообразным меню – «суп на м/б и рыба с к/п» (суп на мясном бульоне и рыба с картофельным пюре, если кто забыл). Вета свой заветный рубль на обед редко оставляла в гремящем подносами зале. Через два дома была булочная, где в кондитерском отделе триста грамм конфет «Цитрон» – ровно девяносто девять копеек, а немного добавить – так пачка тахинной халвы. А если шикануть, то в соседнем овощном хорошо было запить эти сладости яблочным соком, который продавщица, повернув краник, наливала из стеклянного конуса. Одно удивительно: при таком режиме питания к концу института она легко застегивала молнии на сшитых в школе юбках.
Кулинарные рецепты по студенческой безбытности и дефиците продуктов девочек не слишком волновали. Но однажды им пришлось удивиться людской изобретательности.
В академический отпуск ушла Маринка, не первая и не последняя из Ветиной группы. А вот не отстать от курса – это был подвиг. Скорее, конечно, не ее, а бабушкин, которая со своим «неполным средним» – сельской семилеткой – благоговела перед будущим внучкиным «учительским» дипломом и самоотверженно
