климат в их тылу!
– Браво! – завершил Кириллов. – Вам, Михаил Петрович, в нашем ведомстве бы работать. Только можно одно маленькое дополнение? Советовал бы не U-209, а U-601. Вы же этого Броду к аппарату все равно не подзовете? А одна «взбесившаяся» лодка у немцев уже есть, тут главное, что прошла уже игра от ее имени, и немцы вроде поверили. По ошибке – что ж, пусть теперь окажется, что это была не ошибка. Назначим предателем не Генриха Броду, а Петера Грау – какая разница? Возражения?
Возражений не было. И теперь командир «Адмирала Шеера», капитан цур зее Меедсен-Больдкен, сам не веря своим глазам, читал:
«От лица командира и экипажа U-601 заявляем о переходе на сторону „Свободной Германии”, так как убеждены, что безмозглый ефрейтор приведет к краху нас всех. Категорическое условие, поставленное мне русскими – или сдача им вашего корабля с минимальными повреждениями, или уничтожение его со всем экипажем. Оцените меткость нашей стрельбы – не желая бессмысленной гибели соотечественников, мы хотим предоставить вам возможность сохранить жизнь хотя бы в русском плену. Вам надлежит немедленно спустить флаг, в знак того, что мои условия приняты, развернуть все орудия на ноль, и как можно скорее оставить корабль в шлюпках, без оружия. Гребите на зюйд – не позднее чем через два часа встретите русский транспорт, который возьмет вас на борт. В противном случае я вас потоплю, а затем расстреляю шлюпки и никого не буду спасать. Это же наказание последует, если корабль потонет до того, как вас возьмут на борт. Если же корабль не будет доставлен благополучно до ближайшего русского порта Диксон – то вас расстреляют. Помните, что корабль – это билет на жизнь вам всем. Жду вашего ответа полчаса, затем вы будете торпедированы. Петер Грау, командир подводной лодки U-601 комитета «Свободная Германия».
Сначала хотели вставить сюда обращения из нашего «письма моряков немецкому султану». Остановило лишь то, что немецкие ругательства столь же разнообразны, как наши – и столь же непереводимы. А «ругается как матрос» – вообще немецкая идиома. При любой неточности поймут, что не немец писал – и вся игра насмарку. Так что будем корректны.
Из мемуаров Меендсена-Болькена «Схватка среди суровых льдов». Издание Нью-Йорк, 1962 год
Первым моим чувством был гнев. Эти мерзавцы мало того что переметнулись к врагу в разгар сражения, когда Германия напрягает все свои силы, они еще и стреляли в своих боевых товарищей, чтобы заслужить снисхождение русских! Проклятые славяне, не могущие сражаться и побеждать честно, а лишь с исконно византийским коварством, что они наобещали этим ублюдкам, что те забыли присягу и долг?
Наскоро спущенные водолазы доложили, что наше положение безнадежно. Левый винт и перо руля полностью снесло взрывом, у правого винта утеряны все лопасти, кроме одной, и, похоже, погнут вал. Ход дать невозможно. Даже не будь рядом подводной лодки, у нас не было бы шансов; согласно лоции Карского моря, здесь нет течений, которые могли бы вынести нас на запад вместе с дрейфом льдов, как русский пароход «Седов» в 1940
