в руке. Он кинул их на стол, продолжая ровнять короткие волосы.
Кристина печально вздохнула, ощущая непривычный холодок на шее. Но Далак не дал ей повернуть голову, и поглядеть на свое потерянное богатство. Не говоря ни слова, он наклонял голову девушки то в одну сторону, то в другую, вытворяя что-то с остатками ее волос, а она тревожно задумалась. Стоило ли воспользоваться ситуацией?
Кристина отстранилась от капитана и повернулась к нему лицом. Расстояние между ними было таким небольшим, что девушка спокойно могла разглядеть его глаза. Странный узор на радужке, пожалуй, был единственным, что выдавало в Далаке жителя с другого мира. Еще о каких-то различиях упоминал Торн, но это Кристину сейчас никак не волновало.
– Я помогу тебе, если ты отвезешь меня домой, – твердо заявила девушка.
По крайней мере, ей хотелось, чтоб это звучало твердо. Капитан помолчал немного, доводя ее до дрожи этим фактом, потом проговорил, подходя еще ближе:
– А что помешает мне разорвать этот уговор после того, как я получу желаемое? – Шейн сощурился, следя за реакцией девушки.
– А ты жестокий… – горько выдохнула Кристина, – мог бы и соврать!
– Я предпочитаю, чтоб мои люди трезво смотрели на вещи, и воспринимали действительность так, как она есть. Никаких иллюзий, Крис, а как она есть. Ты больше не вернешься домой.
– Но почему?! – она бессильно сжала кулаки, глядя на мужчину загнанным зверем.
– Скоро ты поймешь. Мы не зря не тревожим эти миры, – мрачно отозвался капитан, – даже вернувшись, ты больше никогда не сможешь спать спокойно. Никогда не посмотришь на небо без тревоги, зная, что там есть кто-то еще, и он не всегда придет с миром. А еще, ты будешь вынуждена нести это бремя одна. Знать и ждать каждый день. И понимать, насколько бессилен твой мир.
– Меня устраивает такое положение дел! – прокричала Кристина ему в лицо, – Понимаешь?
Шейн бесстрастно вернул нож в ножны на своем поясе:
– На Фараго̀не, у подножья его гор, в Вельтѝйских лесах, обитают существа – ревуны̀. Так мы их зовем, за боевой клич, который они издают, защищая свои территории.
Шейн отпихнул ногой табурет, который отъехал по гладкому полу, ударяясь о металлический край стола, и кинул беглый взгляд на свою «работу». Неровные короткие пряди падали девушке на глаза, и она сердито их сдула, все же слушая капитана.
– Если ревуна вытащить из леса на открытое пространство, он перегрызет себе вены и предпочтет подохнуть. Таково его сознание. Оно не может шагнуть дальше своих границ, – Далак коснулся своих висков указательными пальцами.
– Я наблюдал за тобой все это время и утверждаю, что ты не вельтийский ревун, девочка. Есть два типа живых существ – те, кто перегрызет себе вены, но не признает, что мир гораздо больше, чем он может себе вообразить. И те, кто сделает это, если у них этот мир отобрать, засунув обратно в его скорлупу!
– Я не убью себя, если вернусь домой! – фыркнула Кристина.
– Это
