преследуют разные цели. Кларк хотел показать, как здорово летать в космос, ну а Кубрик снимал «пресловутое хорошее фантастическое кино». Его занимала визуализация, он гордился тем, что диалоги занимают меньше половины ленты. «Кто восхищался бы “Джокондой”, если бы внизу было написано: “Она улыбается, потому что у нее гнилые зубы” или “потому что она скрыла что-то от любовника”? – говорил он в интервью «Плейбою». – Так зритель был бы скован реальностью, и я не хочу, чтобы это произошло с “2001”».
«Проблема крылась в разнице между ними, – вспоминал побывавший на съемочной площадке Муркок. – Артур был популяризатором науки. Объяснения были его сильной стороной. Двусмысленность заставляла его чувствовать себя неловко. Кубрик, с другой стороны, был движим интуицией и предпочитал оставлять трактовку зрителям… В сценах, которые благодаря Артуру обзавелись закадровыми объяснениями, Кубрик хотел рассказать историю почти исключительно образами». Не советуясь с фантастом, режиссер убрал из фильма почти все закадровые объяснения; испарился и 10-минутный черно-белый ролик, в котором ученые, включая советского академика А. И. Опарина и физика Фримена Дайсона, обсуждали, какой может быть инопланетная жизнь.
На частной премьере «2001» в США Артур Кларк испытал шок. Он думал, что «2001» станет почти документальным фильмом, который даст зрителю четкое представление о межпланетном полете. Взамен он увидел нечто двусмысленное. В финале картина становилась почти мистической, но до финала Кларк тогда не досидел: он ушел почти в слезах после 11-минутной сцены, в которой астронавт бегает по центрифуге космического корабля (потом Кубрик ее вырезал).
На премьере 1 апреля 1968 года зрители реагировали вяло, но после того, как режиссер сократил «2001» на 19 минут, фильм ожидал феноменальный успех. Им восторгались и Феллини, и Дзефирелли; сам космонавт Алексей Леонов сказал после просмотра: «Вот теперь у меня чувство, что я побывал в космосе». «Это лучшая похвала!» – радовался Кларк. Он, несмотря ни на что, был доволен – особенно после того, как фильм собрал в Америке миллионы долларов. Позднее он высказывался в том духе, что «убывающее меньшинство, которому фильм не нравится, может пенять само на себя – мы со Стэнли смеемся всю дорогу до банка». Он не мог не признать, что успехом «2001» обязан именно решениям Кубрика. Больше того, Кубрик спас «2001» от забвения: Кларк с самого начала понимал, что они пишут сценарий, «который мог устареть – или, хуже того, сделаться смешным – за пару лет»; сохрани режиссер объяснения – наверняка так и случилось бы.
С другой стороны, успех означал, что роман Кларка обречен стать бестселлером – и что в книгу можно вставить всё то, что режиссер выкинул из фильма. Итог получился практически идеальным: повествуя об одних и тех же событиях, фильм и роман задействуют разные полушария мозга. Этот стереоэффект уникален – другая такая же пара произведений искусства не появилась до сих пор.
Кларк с его жюльверновской тягой к научному объяснению мира стал литературным
