вокруг, ускорил шаги и ломился сквозь чащу без всякой осторожности и опаски. К счастью, дикие звери избегали его, чувствуя остаточный след магии Хаоса, а другие эльфийские патрули еще не вышли на его след.
«Но они уже знают о произошедшем и захотят отомстить. Сомневаться в этом не приходится, – кисло подумал Герин. – В зачарованных лесах от листоухих мало что укроется. Да и плевать! Вскоре все должно закончиться. Я слишком долго ждал этого дня, и ошибки быть не должно!»
Действительно, цель, которую Герин преследовал долгих двести лет, была уже близко. Голос из Бездны, принадлежащий одному из демонов-лордов, направлял его все это время, диктуя приказы и заставляя делать такое, от чего Герин уже давно не чувствовал себя человеком. Да он им и не был. Сохранив лишь привычную оболочку, слуга Хаоса обзавелся проклятием, от которого не могла избавить даже смерть.
Глаз демона. Раскаленный и мертвый, он принадлежал Бездне, где вечно пылало пламя ненависти ко всему сущему. Своеобразный проводник энергии, благодаря которому тело Герина не старело, а сам он обладал чудовищной силой, иметь которую мог далеко не каждый в этом измерении.
– Скоро все закончится… – устало пробормотал узник своей судьбы, приложив ладонь к чужому, пылающему ненавистью Глазу. – Уже скоро… осталось совсем немного.
Крэмар едва успел прикрыть собой Эльзу, и стрелы, вылетевшие из густого кустарника, защелкали о его броню, оставляя неглубокие царапины. Рыцарь взревел, выхватывая меч. Ярость его отражалась в зрачках, и он готов был обрушить свой гнев на всякого, кто посмел атаковать вверенную его защите девушку.
Впрочем, последняя в опеке не нуждалась. Как только группа Эльзы угодила в засаду, девушка тут же выхватила из ножен длинный узкий меч, от которого исходило неяркое сияние, и бросилась в битву.
Рядом умирали ее товарищи. Не всем так повезло, как Крэмару, чей зачарованный нагрудник спас хозяина от верной гибели. От неожиданности многие не успели закрыть забрала, и стрелы то и дело попадали в незащищенные лица воинов Святого царства. Что ни говори, а эльфы не зря считались великолепными стрелками.
Испытывая презрение к язычникам, которые неожиданно напали на них, храмовники даже не пытались вступить в диалог. На их стороне сражалась дева-надзирательница, вооруженная, в дополнение к собственным способностям, Регалией[1].
Эльза, чьи губы не переставая шептали молитву, оказалась возле нападавших столь быстро, что те успели выстрелить в нее лишь несколько раз, да и то стрелы поглотила магическая защита. Выпад мечом, носящим имя Клык Эркалота, породил ударную волну, что смела собой не только кустарник и незадачливых эльфов, но и многовековые деревья, которые с треском переломились у основания, образовав полосу бурелома.
Рыцарей-храмовников подобный успех приободрил, а вот эльфов – не очень впечатлил. Листоухие продолжали стрелять, сидя на толстых ветках, но стрелы не причиняли
Артефакт великой магической силы (Великий артефакт), созданный, как правило, кем-то из бессмертных; пользоваться Великими артефактами могут лишь самые способные из носителей дара.
