style="font-size:15px;"> «Да уж, и Ваню, похоже, накрыло», – констатировала девочка. Она вдруг перестала расстраиваться. Видимо, наступил некий эмоциональный предел. Наоборот, даже появился азарт дойти до дна искривления реальности, понять, насколько все плохо.
Ваня считает, что провел Новый год не с ней. Замечательно. Значит, она раскапывала и закапывала могилу Цоя с фантомом Вани. Есть еще вариант – ей приснилась ее жизнь в течение последних трех месяцев, пока она спала в поезде по дороге в Питер. Чем не вариант? Унылый и тухлый. Прямо как взгляд Фила сейчас. Может, не кормить Магистра, пока он не перестанет издеваться и не заговорит с ней? Раньше его было не заткнуть. Ладно, черт с ним. Не до Фила ей. Сон – последний вариант, который она будет принимать в расчет. Хотя нет, последний вариант – сумасшествие. Именно свести ее с ума и хотят враги. Те, кто не хочет, чтобы королева Виктория села на трон и вернула в мир справедливость. Те, кто украл ее магию, ее жизнь. Постойте-ка! Украл жизнь…
«Вспышка! Фотоаппарат на станции! Вот когда это случилось!» Вики поразилась, как это она не догадалась раньше. В памяти всплыла их первая поездка с папой в Египет. Они бродили по жаркому, душному Порт-Саиду, и десятилетняя любопытная Вики беспрестанно щелкала фотоаппаратом.
– Только людей не снимай, – строго сказал утомленный чудовищной жарой профессор, – а то нас побьют.
– Почему? – удивилась Вики.
– Они верят, что фотоаппарат может отнять их душу.
Отнять душу? Отнять личность? Дикие люди. И вот теперь Вики на полном серьезе рассуждала, могла ли яркая вспышка фотоаппарата на перроне вокзала в Выборге украсть ее жизнь.
«Не знаю, как насчет личности, но привычное лицо у меня точно отняли. А что олицетворяет личность, если не лицо человека? Так, это я уже в какие-то филологические дебри забралась, подумала Вики, а мне, наоборот, выбираться надо. Анализировать, искать ветки истины, которые вытянут меня из трясины лжи».
«Что точно поменялось в моем мире?» – рассуждала Вики. В него вернулись те, кого она похоронила. Если Цой и Мотя на месте, не значит ли это, что Шкатов тоже может объявиться здесь и «по старой дружбе» ответить на ее вопросы? Ведь перед тем, как выстрелить в нее из парабеллума Зверя, лихой майор вроде как даже признавался ей в любви и преданности и сулил рассказать что-то важное… Вот пусть и расскажет. Сложный он все-таки был тип: влюбленный в нее маньяк, штатный ассасин ордена, марионетка в руках бабы Любы, преданный воин-витчхантер, убийца Цоя. Ну, раз последний жив, можно попробовать забыть об этом. К тому же кто сказал, что Шкатов вернулся? Ведь от него остались одни ботинки. Но проверить можно.
Во всяком случае, в сидении дома не было совершенно никакого смысла. И Вики отправилась на улицу Чехова в знакомое отделение полиции.
Погода для января стояла вполне приличная. Ветра почти не чувствовалось, небо было синее, высокое, и даже солнце в нем присутствовало, хотя и ни фига не грело. Градусов десять питерского мороза из-за высокой влажности кусались по ощущениям как все двадцать, но это только бодрило
