принялись куда-то бежать, что-то кричать, поднялся невообразимый шум.
– Это женщина. Девица с синими орхидеями, которую я видел в коридоре, – зло произнес Харитонов. – Вот что она делала – воровала драгоценности! Карина, возможно, случайно увидела это. Девице пришлось ее задушить. А потом она инсценировала всю эту жуткую сцену. Наверное, задушила Карину в комнате, чтобы не тащить труп. Не забывайте, ее удавили женским чулком. Значит, убийца женщина. Воровка драгоценностей. Та самая…
Глава 2
Статистки Оперного театра. Третий букет. Шпионские страсти и бандитское подполье
Одесса, 1918 год
Гул голосов отражался от потолка, тонул под крышей и разносился по всему верхнему этажу – там, где находились раздевалки и гримерки статисток. Роскошное снаружи, внутри здание Оперного театра было многоярусным. И самый низший театральный персонал (статисты театра, создающие в любой массовой сцене фон) занимал верхний этаж, где разделенные комнаты служили одновременно и раздевалками, и гримерками, и местом для репетиций.
Как не похожи были эти узкие клетушки на роскошные уборные примадонн, которые размещались на более нижних, а значит, престижных этажах! Там, в этих роскошных уборных, были и венецианские зеркала, и хрустальные канделябры, и бархатные диваны, и резные шкафы из красного дерева, где хранились костюмы для выступлений этих звезд, и прочий реквизит. В них было тихо и прохладно, двери закрывались без скрипа и шума, а персонал всегда ходил на цыпочках, боясь потревожить хрупкий покой звездных особ.
Наверху же всего этого не было. Статистов загнали под самую крышу, где летом было невыносимо душно и жарко, и очень холодно зимой. В душных, тесных, неотапливаемых помещениях в груду были навалены пыльные костюмы и сломанная мебель, вышедшая из употребления. Внутри всегда стоял страшный шум, так как по странному архитектурному капризу под крышу почему-то летели звуки чуть ли не из всех помещений театра.
И на фоне всех этих неудобств существовали люди, множество амбициозных людей, которые выносили весь этот кошмар только по одной причине: большинство из них мечтало, что в свою очередь скоро станет звездой. А раз так, то можно и потерпеть. Главное – попасть в театр. Так думали практически все статистки Оперного театра. Кроме одной.
Пробираясь к выходу сквозь груду наваленных в кучу костюмов (накануне давали «Бориса Годунова», и громоздкие, из бархата, отороченные мехом, тяжелые костюмы хора и статистов почему-то свалили наверху) и держа наперевес довольно потертую сумку, Таня пробиралась к выходу, недовольно морщась от неприятного, затхлого запаха, постоянно здесь, наверху, стоящего. В этот день, в понедельник, спектакля не было, но репетиция длилась допоздна. В высоких окнах уже была видна разлившаяся темнота, и заглядывала любопытная луна, которая только раздражала уставших статисток, ведь большинство из них по ночам работали в кабаре.
Одесса буквально обросла этими многочисленными кабаре, они появлялись буквально
