нежели в глухих поселках, однако и в поселках ищи. Ищи скорее».
Он потерял бездну времени. Его звезда встает теперь позже и поднимается ниже, а провинция Ррок велика, и дороги спутались в ней, как требуха в животе великана. Его ноша гнет к земле, а разделить ее не с кем.
– …Отдай! Отдай, слышишь!.. Не трогай, отдай!!
Девочка несмело заглянула в палисадник; Лиль, всклокоченная, как метла, металась между своими малолетними дядьями, которые, став треугольником, хладнокровно перебрасывали из рук в руки пеструю куклу с большими ступнями, такую же встрепанную, как Лиль.
– Отдайте! Я… Я… А-а-а!
Лиль ревела. Девочка и раньше становилась свидетельницей перебранок и даже потасовок между своими новыми родственниками, однако такого нахальства мальчишки прежде себе не позволяли; она удивилась, почему это Лиль не бежит с жалобой к матери. Почему-то любое обращение ко взрослым за помощью здесь считается ябедничеством…
Младший из мальчишек, Кари, очутился к девочке спиной. Старший из его братьев, Вики, ловко перебросил куклу через голову ревущей Лиль – Кари подпрыгнул и поймал; не очень-то раздумывая, девочка кинулась к нему, выхватила куклу их его занесенных рук и отпрыгнула назад.
От неожиданности Кари не сразу понял, в чем дело; все четверо, только что непримиримые враги, теперь стояли одной плотной кучкой и глазели на девочку. Лиль – сквозь слезы, Кари – с обидой и удивлением, старшие мальчишки – нарочито равнодушно, по-взрослому, с затаенным вопросом.
Она не знала, что говорить, только плотнее прижимала к себе куклу. Маленькой Анисе далеко было до этой, большеногой, с лицом из настоящего фарфора, с длинными и густыми ниточками-волосами; обо всем этом девочка подумала мельком, потому что Вики, старший, шагнул вперед и протянул руку:
– Отдай!
Она отступила, спохватилась, что будто бы пятится, и быстро вернулась на прежнюю позицию:
– Она что, твоя?
Вики нахмурился. Когда он сдвигал брови, то был удивительно похож на собственную мать – крепкую черноволосую женщину, сейчас она на кухне, солит грибы…
Девочка не успела додумать свою мысль. Вики прыгнул, схватил куклу за ступни и резко рванул к себе:
– А ну отдай!
Затрещало кукольное платье; девочка испугалась, что тряпичное тело сейчас разорвется пополам – но выпускать куклу не стала. Вики рванул еще – он был на голову выше и в полтора раза тяжелее, но девочка оказалась цепче.
Некоторое время они молча трудились – каждый тянул куклу к себе, причем с очередным рывком упрямого Вики девочка всякий раз моталась, как щенок на веревочке; потом средний брат, Йар, предостерегающе крикнул – у ограды палисадника стояла Большая Фа, и под ее лысыми бровями холодно поблескивали суровые маленькие глаза.
Никто не оправдывался; Вики выпустил куклу, Кари спрятался за спину Йара, Лиль не стала жаловаться на дядьев. Большая Фа задержала изучающий взгляд на девочке – а потом повернулась и неспешно зашагала к дому, и девочка
