повадилась оборачиваться. Часто, гораздо чаще, чем следовало: она оборачивалась на ходу, через плечо, отчего шаг ее становился неровным и неверным; на то и дело останавливалась и подолгу глядела назад, туда, где пройденная ими тропинка терялась в листве.
– Что? – наконец-то спросил Игар. – Ты что-то потеряла?
Илаза проглотила слюну – он увидел, как дернулась ее шея:
– Ты… Тебе ничего не кажется?
Он тоже обернулся и посмотрел туда, куда за секунду до этого был устремлен Илазин взгляд. Тропинка была пуста; медленно выпрямлялись упругие травинки.
– Мне кажется, – медленно проговорил Игар, – что сегодня ночью мы…
Он пошутил, но Илаза не рассмеялась:
– Игар… А мы можем идти быстрее?
И они почти побежали. Илаза скоро запыхалась, рванула воротник сорочки, раскрыла его чуть не до самой груди; Игар против воли представил, как удобно и тепло запустить руку за распахнутый вырез.
– У нас будет пятеро сыновей, – сообщил он, переводя дыхание, – и дочка по имени…
Илаза споткнулась. Игар подался вперед, чтобы подхватить ее – и в этот момент край оврага под их ногами дрогнул и осел.
– Держись!!
Перед глазами Игара оказались какие-то вырванные с корнем стебли, потом такой же стебель оказался у него в правой руке – а левой он держал за пояс Илазу и вместе с ней стремительно съезжал на дно оврага. Что-то больно стукнуло его по икре; он успел весело крикнуть «Вот и переправились!», когда их спуск перешел в падение – и сразу за этим непонятным образом прекратился. Пояс Илазы выскользнул из Игаровой руки.
Некоторое время он прислушивался к собственным ощущениям. Над головой у него имелось синее небо в переплете ветвей; где-то неподалеку, внизу, мелодично журчал ручей. Он лежал на мягком – а правый рукав, видимо, за что-то зацепился, и руку неприятно тянуло вверх.
– Илаза! – позвал он как можно беззаботнее. Рядом тихонько всхлипнули. Он повернул голову.
Илаза была рядом. Илаза висела невысоко над землей, вернее, над наклонной стенкой оврага, именно висела, опутанная частой полупрозрачной сетью. Не успев ни о чем подумать, Игар кинулся к ней – его движение оказалось бесполезным, он сам тяжело заколыхался в такой же сети; правую руку невыносимо дернуло, он вскрикнул от боли и забился сильнее:
– Илаза! Руку!
Илаза попыталась протянуть руку – мелкие, хрупкие на вид волоконца не желали поддаваться и рвались с неохотой. Игар изо всех сил дернулся – несколько ниточек лопнули и свернулись, как виноградные усы.
Он разозлился. Сетка казалась удивительно противной на ощупь надо будет как следует вымыться в ручье…
Сперва выбраться самому, потом вытащить Илазу. В конце концов, пережечь эти гадкие ниточки или перерезать ножом…
Он вывернул голову. Его дорожный мешок валялся далеко внизу – какой-то узловатый корень
