по морю.
Но в середине недели прибыло письмо с адресом отеля в Кардиффе, доставившее Эндрю уже более приятные ощущения. Письмо было от его приятеля Фредди Хэмптона. Фредди, как и следовало ожидать, был участником съезда и звал Мэнсона приехать в Кардифф повидаться с ним. Он предлагал в субботу пообедать вместе.
Эндрю показал письмо Кристин. У него теперь появилась инстинктивная потребность всем с ней делиться. С того вечера, почти два месяца тому назад, когда он ужинал у нее, он влюблялся в нее все больше и больше. Теперь они часто виделись, и, ободренный явным удовольствием, которое эти встречи доставляли Кристин, Эндрю был счастлив, как никогда в жизни. Быть может, именно под влиянием Кристин он стал более уравновешенным. Эта маленькая женщина была практична, удивительно прямолинейна и совершенно лишена кокетства. Часто Эндрю приходил к ней раздраженный, нервный, а уходил утешенный и успокоенный. Она имела привычку выслушивать молча все, что ему хотелось рассказать, а потом подавала какую-нибудь реплику, всегда меткую или забавную. Она обладала живым умом. И никогда не льстила Эндрю.
Иногда, несмотря на спокойный характер Кристин, они горячо спорили, потому что у нее обо всем было собственное мнение. Как-то она с улыбкой сказала Эндрю, что любовь к спорам унаследовала от бабушки-шотландки. Быть может, от нее же она унаследовала и свой независимый характер. Эндрю угадывал в ней большое мужество, и это его трогало, вызывало горячее желание защитить. Она была совершенно одинока на свете, если не считать больной тетки в Бридлингтоне.
По субботам или воскресеньям, если погода была хорошая, они предпринимали далекие прогулки по дороге в Пэнди. Раз ходили в кино смотреть Чаплина в «Золотой лихорадке» и раз в Тониглен, по предложению Кристин, на симфонический концерт. Но больше всего Эндрю любил вечера, когда в гостях у Кристин бывала одна лишь миссис Уоткинс, и он наслаждался ее обществом в домашней обстановке. Тогда и происходили большей частью их споры и беседы, а миссис Уоткинс, играя роль буферного государства, сидела и вязала с кротким, но чопорным видом.
Теперь, собираясь ехать в Кардифф, Эндрю захотел, чтобы Кристин поехала с ним. Занятия в школе в конце недели прекратились, и Кристин уезжала на летние каникулы в Бридлинггон к тетке. Эндрю решил, что до расставания им надо как-нибудь повеселее провести время.
Когда Кристин прочла письмо Хэмптона, Эндрю сказал стремительно:
– Поедемте со мной! Это только полтора часа езды по железной дороге. Я добьюсь, чтобы Блодуэн меня освободила на субботний вечер. Может быть, нам удастся побывать на съезде. И во всяком случае мне хочется познакомить вас с Хэмптоном.
– Поеду с удовольствием, – кивнула Кристин.
Окрыленный ее согласием, он не допускал и мысли, что миссис Пейдж его не отпустит. Еще до того, как он поговорил с ней, он повесил в окне амбулатории большое объявление:
И весело пошел домой.
– Миссис
