А может, они не от холода, а от горя стучат? Пора домой. Интересно, сколько времени надо уходящему из семьи мужу, чтобы собрать чемодан?
Олег был дома. Пил чай на кухне. Две пухлые спортивные сумки стояли в прихожей, сиротливо прижавшись друг к другу, словно не хотели покидать насиженное годами место. Марина присела на скамеечку, стянула с ног мокрые ботинки, надела смешные меховые Машкины тапочки в виде двух Микки-Маусов. Хорошо. Ни с чем не сравнимое удовольствие. Микки-Маусы легкомысленно улыбались, ничуть не понимая важности и трагичности момента. Сейчас мужчина, отец их хозяйки, допьет свой чай, подхватит сумки и уйдет из дома навсегда, навеки. Марине вдруг нестерпимо захотелось завыть по-бабьи, броситься к Олегу на шею с рыданиями: не уходи, милый, не бросай меня. Черт его знает, может, и правда надо так сделать. Может, потом она и пожалеет, что не бросилась. В конце концов, она же всего лишь женщина, обыкновенная, по сути, клуша, прачка и кухарка, бегающая по дому с тряпочкой и пылесосом. И обед в холодильнике всегда есть, и рубашки мужнины настираны да наглажены, и в доме уют. Хорошая жена. Порядочная. Честная. Аккуратная. Только брошенная теперь, как выяснилось.
– Марин… Ты чего там сидишь? – послышался из кухни неуверенный голос Олега. – Иди сюда, мне с тобой обсудить кое-что надо.
– Сейчас. Иду. Я замерзла. Сейчас немного согреюсь и приду. Включи чайник, пожалуйста.
– Так он только вскипел. Тебе налить?
– Да, будь добр.
– А может, ты поесть хочешь? Я разогрею.
Ого. Это уже что-то новенькое. Он ей ужин собрался разогревать! Это ж надо, как дело обернулось. Надо было ждать столько лет, чтобы муж о ней так позаботился. Совесть, что ли, замучила? Или жалко бросать такую хорошую жену с уютом, с чистыми рубашками? Неужели оценил напоследок?
– Нет. Ужина не надо. Я потом сама себе разогрею. В одиночестве, – заявила Марина насмешливо, стоя в дверях кухни. – Говори, что ты хотел со мной еще обсудить. Если ты о Машке беспокоишься, так я пока решила ей ничего не сообщать. Пусть отдыхает спокойно. И ты ни о чем не рассказывай.
– Ага… И правда, не надо. Пусть отдыхает. Только я не о Машке хотел.
– Да? А о чем тогда?
– Ну, в общем… Ты не дашь мне немного денег? Ну… Как бы взаймы?
– Так взаймы или «как бы»? – грустно хохотнула Марина, уставившись на мужа удивленно. Надо же. Он в такой ситуации еще и денег у нее просит!
– Пусть будет взаймы.
– Сколько?
– Тысяч двадцать. Хотя бы на первое время.
– Двадцать? Нет, не дам.
– А сколько дашь?
– Нисколько не дам.
– А зачем тогда спрашиваешь – сколько?
– Да так. Из вредности. Считай, что это вместо слез и истерик. Компенсация такая. Понял?
– Понял. Ну, я тогда пошел?
– Иди.
– А
