каждом. В первом сценарии люди воздерживаются от усовершенствования самих себя и соглашаются отказаться от гегемонии в пользу СИ. Во втором сценарии люди, вместо того чтобы ограничивать себя, модифицируют собственные мозги (и тела), используя ту же технологию, что и при создании СИ, а впоследствии передают ему управление подобными усовершенствованиями – и тогда они становятся этакими сверхлюдьми, способными сосуществовать с СИ, но все же остающимися слабее него. Наконец, возможен и такой сценарий, при котором в определенный момент произойдет слияние СИ и дополненного человеческого интеллекта.
Если мы не одиноки во Вселенной, то нам следует ожидать контакта не с разумными существами плоти и крови, привычными нам по научно-фантастическим произведениям, а с возникшим много миллионов лет назад СИ, обладающим невообразимой мощью разума и решающим непостижимые для нас задачи.
Сверхразумный отшельник
Кевин Хэнд
Заместитель начальника отдела исследований Солнечной системы, Лаборатория реактивного движения НАСА, Калифорнийский технологический институт
Неизбежность появления мыслящих машин давно волнует тех из нас, кто смотрит в ночное небо и задается вопросом: живем ли мы во Вселенной, где кишит жизнь, или же она встречается чрезвычайно редко?
Проблема отлично сформулирована Энрико Ферми в виде вопроса: «Где они?» Если считать ориентиром нашу цивилизацию, разумные машины должны появиться в относительно краткосрочной перспективе (меньше нескольких тысяч лет после того, как были созданы компьютеры), а затем непосредственной задачей этих машин – так называемых зондов фон Неймана – станет распространение по другим звездным системам и быстрое воспроизводство. Таким образом, Галактика будет колонизирована в течение нескольких сотен миллионов лет, а это довольно быстро в сравнении с возрастом Вселенной (13,8 миллиарда лет) и даже Солнечной системы (4,6 миллиарда лет). Согласно парадоксу, сформулированному Ферми, если сверхразумные машины возникли где-нибудь в пределах Галактики, то они должны уже быть здесь. Так как мы их не наблюдаем, утверждают некоторые, технологически развитой жизни в Галактике еще нет.
Но совсем не обязательно сверхразумное существо должно испытывать то же эволюционное давление, которое заставляет нас исследовать окружающий мир (говоря «нас», я имею в виду непрочные водянистые кульки, именуемые людьми). Действительно ли исследование – это и биологический, и технологический императив? Будет ли у разумных машин мотивация для экспансии?
Основные причины, побуждающие нас заниматься исследованиями, следующие: свобода, любопытство и доступ к ресурсам. Из этих трех мотивов только последний может оказаться императивом для сверхразумного существа, поскольку первые два должны быть в значительной степени разрешены в процессе его становления. Доступ к ресурсам, конечно, сильный стимул,
