обстоятельств ему пришлось покинуть родную землю и отказаться от имени своих предков. Он решил попытать счастья в Соединённых Штатах, но, вместо того чтобы осесть в одном из городов-муравейников, он сразу же отправился на Дикий Запад с отрядом пионеров-первопроходцев. Он отличался от своих товарищей, поскольку обладал не только мужественным и решительным характером, но и познаниями во многих науках, а более всего – в ботанике, которую особенно любил. Поэтому очень скоро Фремонт, являвшийся предводителем отряда, начал относиться к нему с уважением и прислушиваться к его мнению.
Они держали свой путь, как я уже сказала, в неизведанные уголки сурового края. Некоторое время они шли по следам караванов мормонов, где в бескрайней угрюмой пустыне ориентирами им служили скелеты людей и животных. Затем повернули севернее и, лишившись даже этих ужасных признаков человеческого присутствия, оказались в безмолвном краю, один лишь вид которого внушал им зловещий страх.
Я часто слушала рассказы отца об этом путешествии. Пионеров окружала каменистая пустыня, иногда перемежавшаяся скалами и поросшими чахлым вереском пустошами, тянувшимися вдоль мелких ручьев и речушек. Лишь изредка им попадались какие-то звери или птицы. На сороковой день пути их припасы настолько оскудели, что было решено объявить большой привал и разослать во все стороны охотников. Развели огромный костёр, который должен был придать им бодрости и уверенности в своих силах, затем мужчины вскочили на коней и поскакали в пустыню в поисках добычи.
Долгие часы мой отец ехал вдоль высокой горной гряды с крутыми утёсами. С другой стороны от него простиралась иссохшая долина, усыпанная огромными валунами, скопления которых чем-то напоминали мёртвые, разрушенные города. Наконец он напал на след какого-то крупного зверя, и, судя по вмятинам от когтей и клочкам шерсти на ветвях кустов, он решил, что там прошёл необычайно крупный медведь. Отец пришпорил лошадь, следуя за зверем, достиг развилки высохшего русла реки. Вдали виднелись валуны, среди которых попадались редкие сосны, что свидетельствовало о близости воды. Здесь он спешился, стреножил лошадь и продолжил путь пешком, полагаясь на своё верное ружьё.
Вскоре царившее вокруг гнетущее безмолвие было нарушено звуками журчания воды, доносившимися откуда-то справа. Направившись туда, отец увидел зрелище, в котором сочетались величественная красота природы и её грозная сила. На дне глубокого, узкого и извилистого разлома текла небольшая река, с обеих сторон обрамлённая отвесными утёсами. Во время дождей река, очевидно, поднималась довольно высоко. Лучи солнца проникали в расселину только в поддень, а ветер неистово завывал в этой узкой воронке. И тем не менее на самом дне расселины, прямо перед взором отца, смотревшего вниз с края утёса, застыли в нелепых позах около сотни мужчин, женщин и детей. Кто-то неподвижно лежал на спине, кто-то ничком. Казавшиеся окаменевшими лица, смотревшие вверх, поражали своей необычайной бледностью и истощённостью, и время от времени сквозь журчание воды отец слышал слабые, беспомощные
