эмигрантской историографии является ограниченность источниковой базы.
Завершая обзор, можно отметить отсутствие системных обобщающих работ по «белой» идеологии и либеральному движению рассматриваемого периода, недостаточный анализ природы, характера и направлений эволюции русского либерализма (как и причин его поражения), незрелость новых научных подходов. В связи с этим можно предположить, что поставленные здесь проблемы еще долго будут оставаться дискуссионными.
Исходя из этого, основной своей целью автор ставил раскрытие причин и основных тенденций национально-консервативной эволюции российского либерализма в период революции и Гражданской войны на примере Сибири и конечного этапа этой эволюции – идеологии и политики правительства А. В. Колчака. При этом автор исходит из расширенного толкования термина «либерализм», наиболее удачно сформулированного Ф. А. Селезневым, – «понимание индивидуальной свободы человеческой личности как высшей ценности», которую обеспечивает прежде всего неприкосновенность частной собственности, в соответствии с принципом «мой дом – моя крепость».[107] В политическом же отношении либерализм может ориентироваться как на демократическую, так и на авторитарные модели власти, в зависимости от обстоятельств и традиций. Собственно, поэтому и оказалась возможной его эволюция к либеральному консерватизму в поиске национальной идеи.
В своем исследовании автор опирался прежде всего на сочетание культурно-цивилизационного подхода, обоснованного в трудах А. Тойнби, О. Шпенглера и Н. Я. Данилевского,[108] с концепцией модернизации, получившей наибольшее развитие в трудах С. Хантингтона (применительно к России – С. Н. Гаврова).[109] Это предполагает в первую очередь учет многофакторности исторического процесса: с одной стороны – особую роль культурных традиций и национальных особенностей; с другой стороны – влияние западных образцов и ценностей в процессе формирования индустриального общества. Именно противоречия «догоняющей» модернизации России в начале ХХ века (корни которых восходят к петровской эпохе), наложившись на духовный разрыв между вестернизированной интеллигенцией и переживавшим кризис традиционного сознания народом, в условиях Первой мировой войны привели к революции в ее наиболее экстремальном варианте. Это вызвало глубокий кризис либеральной идеологии в России и огромные сдвиги в ее программе и тактике в том направлении, о котором говорилось на первых страницах книги. При изучении причин идейного кризиса русской интеллектуальной элиты, плохо учитывавшей особенности психологии собственного народа и потерпевшей крах своих иллюзий в период между Февралем 1917 г. и Учредительным собранием, и поисков ею выхода использовалась теория ментальностей, обоснованная отцами французской «школы Анналов»[110] и исследующая отношения между личностью, социальным слоем и обществом через призму исторически и географически сложившихся особенностей менталитета.
Источники
Селезнев Ф. А. Либералы и социалисты – предшественники конституционно-демократической партии // Вопросы истории. 2006. № 9. С. 22.
Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 2008 (1-е изд. – 1871); Шпенглер О. Закат Европы. Тт. 1–2. М., 2009 (1-е изд. на нем. яз. – 1918–1922); Тойнби А. Исследование истории: в 3 т. (в сокращении). СПб., 2006 (1-е полное изд. на англ. яз. – в 12 т., 1934–1961).
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003 (1-е изд. на англ. яз. – 1993); Гавров С. Н. Модернизация во имя империи: социокультурные аспекты модернизационных процессов в России. М., 2009 (1-е изд. – 2004).
Февр Л. Бои за историю. М., 1991 и др.
