всегда такая кроткая и тихая, за всю свою жизнь никого не поцарапавшая и не издававшая почти никаких звуков (она умела только еле слышно попискивать, когда ей что-нибудь было нужно, или тихо-тихо мурлыкать, когда была чем-нибудь очень довольна), на этот раз повела себя совершенно безумно: она прыгнула к маме на постель и стала когтями царапать ей лицо, издавая при этом дикие вопли. От этого мама вскочила, как ужаленная, сразу почувствовала запах газа, закричала и бросилась к нам. А о кошке мы все забыли.
Она же, увидев открытую дверь на балкон, побежала туда. Кошка погибает от удушья или отравления быстрее, чем человек; кроме того, она спасала не только себя, но и будущих котят. Вот, наверное, поэтому она поторопилась и прыгнула неправильно.
С тех пор прошло много лет. Мой героический дед до сих пор жив: недавно ему стукнуло 80 лет. И все мы тоже живы.
Возвращаясь домой, я часто прохожу мимо небольшого тонкого деревца с медового цвета стволом и яркими, глянцевитыми листочками: для всех людей это деревце, может быть, и симпатичное, но обыкновенное, а для меня совершенно особенное. Деревце окружено аккуратной оградкой, окопано и побелено: это уж дед постарался.
Теперь у нас живет другая ангорская кошка, Дашка. Она не такая беленькая, не такая умная, не умеет взбегать на шкаф по стене и прыгать с пятого этажа, но мы ее очень любим, потому что она напоминает нам нашу любимицу и спасительницу, самую замечательную кошку на свете – Лизку.
Птицелов
Уже больше двадцати лет я не ловлю птиц. Хотя в детстве любил их больше всего на свете. Одно время у меня в комнате жили тринадцать разных певчих птах: два кенара и канарейка, две чечетки («чечики», как мы их называли), снегирь, два вьюрка, чижик и четыре щегла.
Давно это было! Но и сейчас, когда я иду по улице и встречаю сидящих на ветке солидных снегирей или летом за городом вижу стайку стремительных ярких щеглов, на душе у меня становится теплее. Да, ведь это именно птички так скрасили мое, в общем-то, одинокое и не очень счастливое детство.
А оборвалось все это внезапно, после одного совсем особого случая.
В то лето в пригородных рощицах было много чижей. Мы ловили их «заподками» – западнями.
Западня – это на вид самая обыкновенная небольшая прямоугольная клетка. Посредине она перегорожена проволочной «стенкой» на две части, и в каждой – своя маленькая дверца: одна обычная, закрывающаяся простым крючком, а другая – с пружинкой – автоматически захлопывающаяся. Раскрыв ее, в образовавшееся отверстие вставляют две особые круглые палочки: одну горизонтально, другую вертикально – они удерживают дверку, не давая ей закрыться.
Вот на эту горизонтальную жердочку и садится прилетевшая птичка. Искусный ловец так укрепляет палочки, что веса крошечной птички оказывается достаточно и палочка соскакивает, дверка захлопывается и – птица поймана!
Зачем же
