что аж в землю врос, плесенью и мхом весь покрылся. А за ним, как и положено, три кривые дорожки в разные стороны разбегаются.
Подходя к менгиру, Коник спросил:
– Ваня, а почему они такие тяжеленные. Помнишь, мы как-то пытались такой же поднять, так даже с места не сдвинули.
– Ты что не понимаешь, чтобы не уволокли. Сам знаешь, шутников в Лесу нынче много развелось.
Не успели они подойти вплотную к менгиру, как из леса прилетел их старый знакомый, Ворон.
– Уф, Ваня, еле догнал тебя, – прохрипел он, тяжело и неверно плюхаясь на верхушку камня. – Больно уж ты быстро едешь. – И дохнул перегаром. Потом спохватился, что не то что-то несет, и привычно каркнул: Кар-р-р! Кар-р-р!
Коник, верный конь и товарищ Ивана по всяким приключениям, неприветливо скосил глаз, не любил он пьяных, когда сам был с похмелья, и тяжело переступил потертыми копытами.
– Что, Коник, плохо тебе? Опять Царь весь кайф обломал. И куда, спрашивается, торопимся. – Начал издеваться Ворон.
Иван тихо выругался, и нагнулся к дорожной пыли.
Ворон, птица мудрая и старая, таких телодвижений насмотрелся, и знал, чем это грозит. Поэтому тяжело захлопал крыльями, пытаясь взлететь. Но тут, камень, пущенный тренированной рукой Ивана, попал прямо в левый глаз мудрой птице. Нелепо взмахнув крыльями, с тяжелым стуком Ворон упал за камень.
– Смотри-ка, Ваня, даже каркнуть не успел, – весело хохотнул Коник.
– Что б тебе, Ваня, напиться, да не похмелиться, – ласково похрипела птица из-за камня. Что б тебе …
Дальше Иван не слушал, ничего нового, несмотря на свою мудрость, Ворон не скажет. Ведь это была их не первая встреча.
Иван неторопливо подошел к менгиру и провел рукой по теплому каменному боку. Потом присел возле него на корточки. С одной стороны камень был гладко отшлифован, и там были выбиты кривые буковки. Иван хорошо знал, что подобные инструкции надо обязательно прочитать. Выполнять их или нет, это уже отдельная история, а вот с наставлениями необходимо ознакомиться. Тем более, обычно, они были до крайности скупыми и лаконичными.
Он присел и стал смотреть на надпись, водя пальцем по неровным строчкам, внимательно вглядываясь в кривые строчки, не обращая никакого внимания на птицу. И только он навострился разобраться в выбитых каракулях, как Ворон снова подал свой голос.
– Что Ваня, так и не научился читать? – Ехидно поинтересовался он, высовывая клюв из-за менгира и моргая одним глазом. Рука Ивана непроизвольно потянулась за камнем. – Ладно, ладно тебе, я же пошутил.
– Слушай, дятел, – вступил в беседу заклятых друзей Коник. – Летел бы ты отсюда. Разве не видишь, люди важным делом заняты.
– Я не дятел, – оскорбилась древняя птица. – Я Ворон. Птица мудрая, триста лет прожил, жизнь видел. И таких как ты…
– Вот тресну башкой об этот дуб, и будешь дятлом, – пообещал конек. – Сказывай, чего
