мне ответ, я бы все равно не услышал его, как бы не старался. Почему именно я должен был говорить ей эти слова? Почему я вообще должен был говорить? Моя душа никак не хотела мириться со словом «должен», а мозги, неугомонная гадость, прекрасно понимали, что это моя жизненная стезя.
– Почему ты молчишь? – Голос Розы медленно, с каждой буквой, переходил на сопрано. – Тебе вообще нечего мне сказать? Я ничего не значу для тебя?
У меня перед глазами промелькнула пара картин из сопливых мелодрам, которые любила смотреть наша мать. И недолго думая, я воспользовался одной из них! Я просто нагло поцеловал ее, чтобы она помолчала немного, а мой тупой мозг сообразил бы интенсивнее, что делать дальше. Ну, никак я не хотел говорить слова любви именно в тот момент. Но Розе было невозможно объяснить, что «я люблю тебя» должно вырываться из тела само, естественным путем, а никогда кто-то выпрашивает сраные признания. Я никогда в жизни так долго не целовался, да я просто боялся прекращать целовать ее, боялся, что она продолжит задавать глупые вопросы, заставляя меня говорить то, что хочет слышать. Через какое-то время она отпрянула от меня, хватая ртом воздух и слегка задыхаясь.
– Фух! – рассмеялась Роза, хватаясь за меня руками. – Это было забавно! Что на тебя нашло?
– Ничего! – я опустил голову и смущено улыбнулся. – Пойдем!
Вечером мы с Розой сидели на кухне и пили чай. Она больше не вспоминала о своем вопросе, ну или делала вид, что забыла о нем. Мы обсуждали с ней гадкий университет, который порядком мне надоел и к тому же стал вмешиваться в мою личную жизнь.
– Ты даже не подождал меня, дружище! – уже совсем вечером Люц ввалился в дом.
Он был немного пьян и как всегда весел.
– Ты сдал что ли? – спросил я, разглядывая его измазанную в помаде физиономию.
– У меня был выход? – спросил он, присаживаясь к нам за стол. – Конечно, сдал! Пять!
– Пять? – Роза открыла рот и вытаращила глаза.
Если мне было наплевать на оценки брата, да и на свои тоже, главное, что мы сдали этот унылый кал, то Розу очень беспокоили циферки в ее зачетке и не только. Она так тщательно готовилась к экзамену, чтобы получить убогую пятерку, и, конечно же, ее взбесило то, что Люцифер, который трахался, бухал и шлялся все время перед экзаменом, тоже получил пять.
– Ага! Злишься, лапушка? – гневно спросил он ее.
Я хотел начать ревновать, но передумал: назревала очередная перепалка, чего я-то должен был тратить нервы на бессмысленную ревность?
– Как? – выдавила из себя Роза, скрипя зубами.
В тот момент я решил абстрагироваться от реальности и молча понаблюдать за глупой разборкой.
Меня поразила внезапная красота Розы. Для меня она была неким, мать его, божеством, ангелом. Но к моему великому счастью или несчастью я умел смотреть глазами любовника и глазами постороннего человека. Со стороны Роза была безумно симпатичной, но не красивой. В момент ее злобы, я мог спорить с кем
