интересовало, я не вел записей о своих сексуальных похождениях, в отличие от брата, но когда я проснулся почти под утро и пошел вниз сделать чайку (это было вполне нормальным что для меня, что для брата). Я обнаружил на кухне Люцифера, с безумно постно рожей и с чаем в руках. Значит, нервотреп все-таки был дома, раз сидел в одних трусах, с взъерошенными волосами, что говорило о том, что он, видимо, спал, ну или хотя бы валялся.
Я прошел мимо, не стал разговаривать с ним. Но мне показалось, что у него на лице некая, почти глубочайшая скорбь. Дальше я уже не мог молча ходить и делать вид, что все замечательно. Поймать тоску на роже Люца было равносильно поймать фотоаппаратом молнию в небе. Этот ублюдок, в принципе, не умел печалиться, он был настолько отчаянным, самовлюбленным и самоуверенным, что все минорные чувства просто презирал, что опять же дано не каждому. Поэтому мне даже стало интересно, что, черт возьми, могло случиться, что заставило жизнерадостного кретина сидеть и грустить.
Вдруг неожиданно я подумал, а вдруг мне все снится, что это просто мой глупый сон. Ну, никак я не мог поверить в увиденное!
– Ты чокнулся? Приболел? – спросил я, не выдержав, пока кипятился чайник. – Разум потерял?
– Ладно, ладно! – проскулил он, жалобно усмехаясь. – На самом деле, это ты должен сидеть здесь и грустить, вместо меня.
– С чего бы? Люц, у меня вполне счастливая жизнь: девушка, сраная учеба, секс по ночам вперемешку с работой. Я почти не свожу концы с концами! С чего мне грустить-то?
– Мелиша влюбилась в тебя! – выдал брат и подло улыбнулся.
После такого заявления я сам грохнулся за стол с открытым ртом от неожиданности.
Потолок. Клевый потолок, высокий и с хорошей побелкой. Наша мать очень любила дом, поэтому старалась улучшить его, привнести что-то новое. Перед смертью она успела сделать ремонт на кухне. Какого хера я думал о потолке? Нет, потолок лучше!
– Вот теперь и ты с постной рожей сидишь! – Люц вздохнул. – Она не стала спать со мной! Представляешь, она отказала мне… из-за тебя! Ненависти моей предела не было! Как ты посмел вторгнуться в мою жизнь?
– О чем ты говоришь? – изумился я обвинению, да я просто опешил. – С чего ты взял, что она влюбилась в меня?
– Да потому что она полночи рассказывала мне, какой ты замечательный, красивый, сексуальный, нежный, нет, черт возьми, заткнись и слушай, нежный, значит, умный, какие у тебя руки сильные, приятное тело… Ты рад? Вот, вместо того, чтобы наслаждаться плотскими утехами, я слушал эту чушь!
– Твою мать, при чем тут я? – еще больше удивился я. – Я не заставлял ее влюбляться в меня. И вообще…ты знаешь, сколько раз я отрывал от себя твоих девушек, которые кидались мне на шею на улице и рассказывали какой ты замечательный? Я не виноват в том, что тебе не дали этой ночью… Шел бы поспал лучше, отдохнул чуть-чуть.
– Да не могу я спать! – крикнул Люц.
– Заткнись, придурок! – шикнул я, боясь, что его вопли разбудят Розу. – У тебя
