style="font-size:15px;"> Цена власти
– Ну вот, госпожа моя, вам это больше не понадобится, и слава богу.
С тихим шелестом был снят с руки последний слой повязки, и Фарика унесла старые бинты. Бинтовать израненные предплечья Насуада была вынуждена с того дня, когда она и воинственный Фадавар, испытывая свое мужество и соревнуясь друг с другом, подвергли себя Испытанию Длинных Ножей.
Насуада стояла, изучая рисунок огромного старого ковра, а Фарика обмывала и умащивала мазями ее руки. Сама Насуада, с тех пор как победила во время Испытания Длинных Ножей, ни разу даже не посмотрела на свои шрамы; тогда эти, еще совсем свежие, раны показались ей столь ужасными, что ей не хотелось снова их видеть, пока они не заживут.
Шрамы располагались асимметрично: шесть поперек внутренней стороны ее левого предплечья, три – поперек правого. Каждый из шрамов был три-четыре дюйма длиной и совершенно прямой, лишь самый конец одного из них на правой руке чуть изогнулся; тогда она все-таки несколько утратила самообладание, и нож дрогнул в ее руке, нанеся слегка извилистый порез почти в два раза длиннее всех остальных. Кожа вокруг шрамов была нежно-розовой и морщинистой, а сами шрамы были лишь немного светлее остальной ее кожи, и она была очень благодарна за это судьбе: она боялась, что шрамы будут белыми, блестящими и куда более заметными. Впрочем, они и так выделялись довольно сильно, приподнимаясь над поверхностью кожи примерно на четверть дюйма; эти твердые складки выглядели так, словно под кожу Насуаде вставили гладкие стальные прутья.
Она рассматривала свои шрамы с двойственным чувством. С детства отец учил ее соблюдать обычаи родного народа, однако почти всю свою жизнь она провела среди варденов и гномов. Единственные ритуалы, которые она действительно соблюдала, да и то нерегулярно, были связаны с религиозными верованиями кочевников. Она, например, никогда не осмелилась бы руководить Танцем Барабанов или участвовать в энергичном Выкликании Имен, а также – и от этого Насуада особенно воздерживалась – соревноваться с кем бы то ни было во время Испытания Длинных Ножей. И все же ей пришлось это сделать! И в результате у нее, еще совсем молодой и прекрасной женщины, были предплечья, «украшенные» девятью длиннющими шрамами. Она могла бы, разумеется, приказать своим магам, и те удалили бы уродливые шрамы, но тогда исчезло бы драгоценное свидетельство ее неоспоримой победы в Испытании Длинных Ножей, и кочевые племена наверняка перестали бы ей подчиняться.
Но если Насуада и жалела, что руки уже не такие гладкие и округлые, как прежде, а потому больше не вызывают восхищенных взглядов мужчин, она все же гордилась своими шрамами. Они были свидетельством проявленного ею мужества, очевидным знаком ее преданности варденам. Теперь любому, кто их увидит, стало бы ясно, каков ее характер. А потому Насуада в итоге решила, что эти шрамы гораздо важнее, чем ее былая красота рук.
– А ты что думаешь? – спросила она и показала руки королю Оррину, который стоял у открытого окна и смотрел на город.
Оррин повернулся к ней, внимательно посмотрел на ее шрамы и нахмурился; глаза
