азаниях за них»,[2] «Особые определения».[3] Но ее предназначение остается неизменным. Составляя обычно вторую долю уголовного закона (или книгу – в тех странах, где он делится на книги), Особенная часть в основном включает совокупность запретов и обязываний, подкрепленных угрозой применения наказаний.
Однако наказание – не единственно возможный вид реакции на преступное поведение. Помимо запрещающих и обязывающих статей Особенная часть содержит и поощрительные предписания, которые служат стимулом к прекращению преступного поведения и минимизации его последствий (примечания к ст. 126, 205, 222 УК и др.).
Ряд иных примечаний к статьям Особенной части посвящен определению употребленных в них терминов (примечания к ст. 139, 158, 285 УК и др.). По мнению некоторых авторов, такого рода примечания представляют собой легальное, т. е. данное самим законодателем, толкование тех или иных признаков составов преступлений.[4] На наш взгляд, будучи включенными в текст УК, они становятся неотъемлемой частью уголовного закона, а не актами его толкования.
Отсюда многие делают вывод о том, что содержание Особенной части образуют запрещающие, обязывающие, поощрительные и дефинитивные нормы.[5] И лишь в отдельных изданиях резонно отвергается тезис, согласно которому данная Часть представляет собой совокупность уголовно-правовых норм, ибо в сущности своей он основывается «на отождествлении статей Уголовного кодекса и содержащихся в нем норм права».[6]
Авторы настоящей главы также остаются последовательными в своей позиции, полагая, что «уголовная ответственность устанавливается не отдельно взятыми статьями той или иной части закона, а уголовно-правовой нормой в единстве всех ее элементов, образуемых положениями как Особенной, так и Общей части УК».[7] В связи с этим большое значение приобретает уяснение органической взаимо связи между указанными частями уголовного закона.
§ 2. Соотношение с Общей частью
Как в отечественной, так и в зарубежной литературе подчеркивается, что Особенная часть уголовного права имеет более древнюю историю, нежели его Общая часть, представляющая собой совокупность законодательно сформулированных понятий, категорий и институтов, имеющих равно необходимое значение для всех или многих подразделений Особенной части.
Первоначальные нормативные тексты включали положения об ответственности за конкретные виды преступных деяний, будучи своего рода каталогами уголовно-правовых запретов. Институты Общей части стали формироваться гораздо позднее, когда был накоплен определенный массив специальных норм. В отечественной истории подразделение уголовного законодательства на указанные части впервые осуществляется в Своде законов Российской империи, изданном в 1832 г.
Вопрос об очередности появления предписаний, легших позднее в основу той или иной части уголовного права, безусловно, имеет смысл. Но не стоит подменять его вопросом о том, какая именно часть появилась раньше. Любая из них по определению возможна лишь как составляющая единого целого, вне которого она существовать не может. Только с момента более или менее выраженного структурного обособления положений, общих для всех норм уголовного права и характерных только для отдельных его норм, можно говорить о возникновении соответствующих частей уголовного закона. При таком понимании любую часть можно рассматривать как составной компонент УК, а последний – как совокупность своих Общей и Особенной частей. «Части отличны друг от друга и самостоятельны, – писал Гегель. – Но они представляют собой части только в их тождественном отношении друг с другом или, другими словами, постольку, поскольку они, взятые вместе, составляют целое».[8]
Технически принадлежность обеих частей к единому целому выражается в сквозной нумерации их статей, глав и разделов. Содержательно же в разделах, главах и статьях Особенной части конкретизируются предписания части Общей.
Отсюда проистекают и различия в построении и содержании их статей. Если в статьях Общей части формулируются задачи и принципы уголовного законодательства, устанавливаются пределы его действия, даются общие понятия преступления и наказания, а также решаются другие общие для всех составов преступлений вопросы, то в статьях Особенной части указывается, какие конкретно деяния признаются преступными и какие меры наказания могут быть назначены за их совершение. Если статьи Общей части носят описательный характер и ни одна из них не содержит санкции, то для статей Особенной части, как правило, характерно наличие диспозиции, в которой конструируются признаки опасного деяния и санкции.
Наглядным подтверждением неразрывной связи этих частей служит тот факт, что полное содержание уголовно-правовой нормы может быть установлено и, как следствие, реализовано лишь с учетом общих и особенных предписаний. Скажем, именно из Общей
См., напр.:
