в стрельбе, особенно по движущимся целям.
Никто в меня так и не выстрелил и не показался мне на глаза. Въехав на территорию метеостанции – вышка была построена здесь явно позже, – я сразу развернул джип на сто восемьдесят градусов, чтобы в случае чего быстро задать деру. Хотя, если бы кто-то и вправду желал меня подстрелить, он сделал бы это еще на склоне. Как бы то ни было, но я продолжал соблюдать осторожность. И, покинув кабину, занял такую позицию, чтобы джип загораживал меня от вероятного противника. После чего снова внимательно осмотрелся. Только на сей раз без бинокля, поскольку отсюда вершина холма просматривалась уже целиком.
При моем появлении привязанные к вышке люди задергались и стали пытаться рассмотреть, кто это сюда пожаловал. Не будь их рты заклеены скотчем, наверняка они стали бы кричать. Только проку от их криков все равно бы не было. Теперь я отчетливо видел, кто они такие. И не стал освобождать бы их, даже если бы они слезно умоляли меня об этом.
Впрочем, Вован Дырокол, Леха Чалый – его я опознал по приметной седой пряди в его растрепанных черных вихрах – и Мотя Дрищ никогда бы не опустились до слез и мольбы. При всей их гнусности и аморальности они придерживались своего воровского кодекса чести, так как продолжали считать себя блатными. По крайней мере, друг перед другом они точно не стали бы выказывать страх и неуверенность.
Еще одного их кореша, однорукого калеку Яшку Клешню, я нашел возле постройки. Он не был связан, но лишь потому, что лежал на земле с наполовину снесенным черепом, а мертвецы, как известно, не умеют воскресать даже в эпоху зомби. Вторая половина Яшкиной башки была разбрызгана по стене, которую также испещряли дыры от ружейной картечи. Кровь на желтой облицовке домика успела побуреть и запечься – свидетельство того, что Клешня проиграл свой последний бой как минимум пару часов назад. Тогда же, очевидно, были связаны и развешаны «на просушку» Дырокол, Чалый и Дрищ.
Последнего члена их шайки, Стасика Балабаса, я нигде не обнаружил. Ни живым, ни мертвым. Но если он все-таки был жив, то вряд ли находился где-то здесь. В этом случае везунчик Стасик должен был драпать отсюда по примеру Хлыща и Рваных Ушей. Только в другом направлении, раз уж я не встретил его на дороге.
– Так-так! Вот это, я понимаю, расклад: джокер и два туза сразу в одной руке! – произнес я, рискнув наконец-то выйти из-за машины. Говорил я громко – так, чтобы выжившие бандиты меня слышали. – Неплохо сработано, пропади я пропадом! Вот только где они, эти герои, перед которыми я должен снять шляпу?!
Возможно, герои тоже меня слышали, но они предпочли не отзываться и остались в своем укрытии. Зато Дырокол и его соседи по «вешалке» начали дружно мычать заклеенными ртами и выразительно вращать глазами.
Общаться с ними мне не хотелось. Но что поделаешь, если ни с кем другим здесь было не поговорить.
– Слышь, братан, – обратился ко мне Дырокол, едва я отлепил с
