по народной дидактике и педагогике. Надо помнить, что русские народные пословицы появились задолго до Фрэнсиса Бэкона, Яна Амоса Каменского, Иоганна Генриха Песталоцци и Антона Семёновича Макаренко. В отсутствие институтов педагогики их функцию выполняло само общество, нередко формулируя правила поведения именно в устном фольклоре – в основанных на опыте пословицах-нравоучениях:
Без труда не выловишь и рыбки из пруда
Берегись козла спереди, коня сзади, а человека со всех сторон
Бесплатный сыр бывает только в мышеловке
Бойся бед пока их нет
Бог-то бог, да сам будь не плох
Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет – тому оба
Слепой косого не учит
Впрочем, несмотря на видимую практичность и направленность на повседневный быт, русские пословицы в доходчивой, часто юмористической форме нередко обсуждают и вполне отвлечённые темы. Вот как, например, в пословицах и поговорках звучит тезис о том, что, выражаясь в философской терминологии, любая система стремится к равновесию: «Чтобы служба мёдом не казалась», «Ложка дёгтя в бочку мёда», «Любишь кататься – люби и саночки возить» и т. д.
Как известно, язык пословиц резко отличается от того, который принято называть литературным. Прежде всего, это относится к так называемой ненормативной лексике (по моей статистике она встречается примерно в 6 – 6,5% пословиц). Однако, для кого, собственно, не нормативной? По мере удаления от касты простых людей ощущение «не нормативности» пропорционально возрастает. Однако то, что одними воспринимается как грубое ругательство, для других является лишь обиходным озорным словом. Что очень хорошо видно на примере русских народных пословиц, которые никогда не ставят задачу кого-либо обидеть или обругать, но порой с помощью «озорных слов» точно выявляют смысл жизненного наблюдения-мудрости. Как, например: «Захотела баба после ужина по….ь, так ужинать не дали». Грубо? Но без этой грубости смысл был бы утерян в галантных выражениях, в целом народу не свойственных.
Со временем озорство русского языка в народных пословицах обрело и иное значение. «Системный файл» разделения естественно проявился и в языковой среде. Представим себе, что вновь и вновь возникающие русские пословицы стали бы говорить литературным языком серебряного века. В этом случае они просто потеряли бы свою самобытность и перестали быть таковыми. Получается, что, сохраняя ненормативную с чьей-то точки зрения лексику, устный фольклор, таким образом, заботится о своём самосохранении и идентичности. Фактически, в ряде случаев язык пословиц – это своего рода диссидентский язык в отношении классической литературы, определяющий границы между различными сферами вербального творчества.
Откуда берутся русские пословицы?
