котелка.
Не желая мешать «волшебству», мы решили сходить на разведку. Но не в деревню, куда было бы правильно отправиться после гигиенических процедур, а в джунгли, простирающиеся буквально в двух шагах от джипов и которые мы, если не считать ночных вылазок, толком еще и не видели. Два охранника неохотно поднялись с земли, взвалили на плечи карабины и потрусили за нами.
Утренний лес оглушал тишиной. Иначе не скажешь. Стоило сделать буквально с десяток шагов от дороги и дать сомкнуться за спиной вековым деревьям-гигантам, как стало казаться, что мы вошли в огромный колокол. Треск веток под ногами просто раскалывал тишину, влажные кроссовки, трущиеся при ходьбе друг об друга и о коряги, скрипели и взвизгивали с децибелами циркулярки, даже собственное дыхание казалось таким же шумным, как звуковые спецэффекты в голливудских фильмах ужасов.
– Что за хрень? Мне одному кажется, или тут какое-то странное эхо?
«Эхо-хо-хо-хо….», – разнеслось по округе.
– Прикольно! – Миша рассмеялся, – Никогда подобного не слышал. Эх, надо было взять видеокамеру и попробовать записать этот звук.
– Я заметил, что мы спустились в котловину…, – Саша, который редко расставался с навигатором, опять уткнулся в прибор. – Может поэтому такое эхо. «Эхо—хо—хо—хо….»
Осмотревшись, мы решили подсобрать еще валежника, помня о том, как много мокрой одежды нам предстоит пересушить и о том, как быстро прогорят ворованные доски.
Лучшая пища для костра (это знают все туристы) – большие пни-коряги, которых в старом лесу всегда встречается предостаточно. Особенно на небольших полянах и холмиках. Они подсыхают на солнце, поэтому даже в дождливый период есть шанс разжечь их быстрее обычного валежника. К тому же, они смолисты, а значит, лучше горят.
Но пни, оказывается, облюбовали не только мы. Первым на подходящую метровую корягу, скрытую под одеялом палой листвы натолкнулся Алексей. Он разгреб многослойный и разноцветный ворох листьев и тут же увидел, что прямо ему в лицо выпуклыми глазами уставилась огромная, с человеческую голову светло-коричневая жаба. Это был, без сомнения Голиаф. Большущий жабий мешок из складок кожи под грязно-красным горлом так и раздуло от возмущения. Это что еще за бесцеремонность? Какого лешего непрошенный гость разломал крышу ее избушки?
Леша вздохнул и сгреб листву обратно. Эх, мы так долго мечтали встретить в Африке Голиафа, а теперь, словно назло, не взяли с собой фотоаппараты. Кстати, эта гигантская лягушка стала известна ученым только в начале нашего столетия, когда ее обнаружили на побережье Гвинейского залива. Стремнины и водопады рек и ручьев, протекающих по густым лесам Камеруна, ЦАРа и Экваториальной Гвинеи,– излюбленные места обитания Голиафа. В основном, Голиаф живет в непосредственной близости от воды, прыгая туда при малейшей опасности. Вот так как сейчас, довольно далеко от водной поверхности, Голиаф обнаруживается только во время «дремы», хорошенько подкрепившись.
