Опять, как всегда. Выйдет президент, прочитает заученный текст, и все пойдет, как обычно. Жаль, старого президента больше нет, тот хотя бы был яркой фигурой, да и сроднились мы с ним уже как-то, а что с этого взять-то?! Серый какой-то, простачок.
Гришу это возмутило.
– Пап, ты человека не знаешь, а уже критикуешь.
И тут как раз зазвучали фанфары. Часовые в помпезных мундирах открыли тяжелые позолоченные двери, и в зал под торжественную музыку вошел Тихомиров. Его неуверенность, даже страх перед всем этим блеском и великолепием прямо бросались в глаза. Первой не выдержала Светлана.
– До сих не могу поверить, что вот это наш президент.
Ольга Алексеевна разочаровано смотрела на экран.
– Ты прав, Егор, – согласилась она с муже. – Какой-то он серенький!
– Да, солидности и харизмы нашему президенту явно не хватает, – подытожил отец семейства.
И вдруг президент на экране подошел к какому-то старику и почтительно склонил голову. Вся семья тут же прильнула к экрану, жадно всматриваясь в происходящее. Егор Федорович даже отодвинул подальше свою любимую книжку.
– Странно! Что это за человек? – удивилась Ольга Алексеевна , она даже слегка прищурила глаза, чтобы лучше рассмотреть, хотя зрение у нее было нормальное.
– Странный какой-то дедушка. В старом истрепанном костюм среди этого бомонда, – пробормотала Светлана, выразив общую мысль всех членов семьи.
На экране президент с уважением пожал незнакомцу руку.
– Видимо, это очень влиятельный человек. Вот, кто будет управлять всеми нами. Новый серый кардинал, – осенило Егора Федоровича.
– Папа, почему ты так решил? – удивился Гриша.
– Сынок, посмотри, как Тихомиров стоит перед ним, сразу видно, что он многим обязан этому старику. А одет он так бедно специально. Чтобы не привлекать внимания. Истинным хозяевам страны незачем демонстрировать свое богатство, они всю страну держать в кулаке будут, – объяснил отец.
– А вы знаете, мне новый президент по душе, есть в нем что-то человеческое, пусть не яркое, но что-то есть. И никакой это не серый кардинал, а самый простой человек, посмотрите, какое у него доброе и светлое лицо, – засомневалась Светлана, впившись глазами в незнакомца, рядом с которым преклонил голову самый могущественный человек России.
На фоне сытых, холеных лиц собравшихся в кремлевском зале старик действительно привлекал внимание.
– Не стоит уповать на эту сцену. Тихомиров, может быть, и хороший человек, но чиновники не позволят ему делать добро, он слишком мягкий. Ничего у нас не изменится. Вот помяните мое слово,– раздался из угла тихий голос бабушки.
Анна Герасимовна встала, вышла из комнаты и пошла на кухню готовить ужин, оставив семью в глубоких раздумьях.
– А я верю, что изменится, – отчаянно крикнул Григорий вдогонку бабушке. Он был ее любимым внуком, но в дискуссиях они
