замер. Сложно было сказать, чем всё это кончится.
– Пётр Данилович, – обратился к ратнику Павша Ананьевич, – ты верный человек своего князя, и я горжусь знакомством с тобой. Вспомни, как тебя, славного ратника, она позорила, как выгоняла, когда ты князю пытался о делах ратных сказывать. А ты, Михаил Григорьевич, – обратился к другому ратнику посадник, – вспомни, как она тебя плетью хлестнула за то, что ты кланяться ей не стал. Да, вы из Суздали, но уже сколько лет вы живёте в Новгороде! Вам надо не против нас идти, а вместе с нами.
Ратники заколебались, и народ тут же пошёл вперёд.
– Идём с нами, парни, порвём язычницу!
Ядвига смотрела на всё это из окошка. Увидев, что ратники, которых приставил к ней Юрий, перешли на сторону врага, литовка поняла, что вот теперь её жизнь заканчивается. Новгородцы выбили двери терема и ворвались внутрь. Бежать было некуда. Ядвига достала из потайного места флакончик и выпила его. Боли она больше не почувствует, и её враги не увидят её слез. Она приготовилась к смерти. Кто-то знал её колдуньей, кто-то язычницей. Кем она была на самом деле? Даже сама Ядвига не могла ответить себе на этот вопрос. Меняя свои личины, она давно забыла о той самой истиной своей сущности. Сколько имён сменила она?
Новгородцы били её и пинали ногами. Затем они выволокли её за волосы и бросили перед толпой. Павша Ананьевич плюнул ей в лицо.
– Трусььь шо-то я раньсее не видятььь твойея храбросььь. Этьь щассс тии стальь храбрьымьь шттто в гостььь с тольпой пришельь.
– Новгородцы! Это ведьма, которая хотела разорвать наш город на куски! Порвём её тоже на части! Вяжите ей руки и ноги верёвками и тяните в разные стороны!
Ядвига захохотала, и даже самые храбрые из новгородцев попятились.
– Испуглысььь! Не бойтэсьььь вии же храбостьь проивитесььь. Вязите меня и будте прокляти… Сгорыте в васем адю…
Павша Ананьевич сильно ударил литовку. Как долго он мечтал это сделать.
– Ты умрёшь в страданиях нечеловеческих! Твоё тело разорвут на куски!
Ядвига, не чувствуя боли, рассмеялась в глаза посаднику и плюнула ему в лицо. Некогда красивое лицо литовки было изуродовано от ударов, нос сломан. Но вместо того, чтобы плакать, она смеялась и посылала проклятия новгородцам.
– А ну-ка, ребятки, потянем дружно! Разорвём её на куски!
В этот момент грянул гром, и первые капли упали с неба.
– Перун гневается! – крикнул кто-то. – Нельзя её жизни лишать, будет великое горе!
Казалось, ещё секунду, и яростная толпа совсем струсит и разбежится. Посадник обнажил меч и воткнул его Ядвиге в живот, а затем провернул его. Вместо того чтобы зареветь, Ядвига взглянула в глаза посаднику.
– Ты будешь изгнан! – сказала она ему и вновь разразилась смехом. Эти слова Ядвига сказала совсем без акцента, словно всю жизнь говорила на этом языке.
– Нет! Ты умрёшь! – ответил Павша Ананьевич и ещё
