пророка, внимающего неопалимой купине. В глубине здания что-то ожило. Загудело, завибрировало, залязгало металлом по металлу, забулькало жидкостями и газами, устремившимся по трубопроводам.
– Убери иллюминацию, кретин, – сквозь зубы просипел Лещинский. – Мы сияем на весь район.
Тарбак взмахнул рукой, и свет погас, а «привидение» снова сжалось в бледный шар.
Лещинский закрыл глаза. А когда открыл их снова, на голове уже оказались туго завязанные бинты. Рану прикрывала пористая, как губка, подушечка, и боли совсем не было.
Тарбак сидел рядом с Лещинским на корточках, сложив руки, словно богомол.
– Теперь я превращусь в одного из вас? – пробурчал, едва шевеля растрескавшимися губами, гвардеец.
– Почему? – удивился Тарбак.
– Да так, культурные стереотипы, – ответил Лещинский, и абориген, скорее всего, ничего не понял.
– Ты спас меня, я спас тебя. И скоро тебе станет легче, – пообещал Тарбак. – Мы не очень отличаемся по крови.
– Спасибо, – Лещинский ощупал повязку. Опасно было доверять латать раны инопланетянину, но в его ситуации выбирать не приходилось. Костоправы Колонии вообще резали по живому и лелеяли мечту обнаружить заменитель пенициллина. – Чем быстрее мы доберемся до Забора, тем лучше.
Тарбак уставился на тусклый шар «привидения».
– Я иду на Космодром, – сообщил он.
Лещинский подобрался.
– Черта с два! Мы идем в Колонию к Корсиканцу! – И видя, что чужак не понимает, договорил спокойным тоном: – Только в Колонии мы будем в безопасности.
– Я в своем мире, и я не пленник. Я ведь не пленник?
Лещинский развел руками. Мол, еле живой, без оружия. Какая я тебе угроза?
– Нет. Конечно, нет.
– Меня долго держали в плену. Я должен делать свою работу.
– Слушай, твой мир – уже не твой. В городе поселилась орда самых разных инопланетяшек – от ящеров до птичников, и я не говорю о тысячах гуманоидов, вроде нас с тобой. Они пользуют этот мир по полной, и им твои законы – не указ. Ты попался один раз, попадешься и во второй.
Тарбак склонил голову.
– Я нахожу смысл в твоих словах. Найди и ты в моих. Я – наблюдатель. Меня ждет работа на Космодроме. Очень важная работа. От этого зависит все.
– Так уж и все? – усмехнулся Лещинский.
Тарбак указал в потолок, как в первую минуту их встречи на корабле.
– У нас много объектов вне мира. Я должен следить за ними. Иначе они могут упасть на город. Ты видел кратер?
– Видел, – Лещинский почесал лоб под повязкой. – Так это, оказывается, ты недоглядел…
– Идем со мной на Космодром, – Тарбак положил руку Лещинскому на плечо. – Меня долго не было, и что-то уже, быть может, поздно спасать. Но я должен проверить. Я сделаю свое дело, а потом пойду с тобой в Колонию.
Лещинский задумался. Заставить Тарбака выполнить то, что приказал Корсиканец,
